Черное солнце

– Это можно. – Шлыков задумчиво почесал подбородок. – По характеристике, выданной нашим агентом, смелый, порывистый, горячий, порой действует спонтанно, выказывает себя героем и личный состав воспитывает в том же духе. Людей не жалеет, но сам в пекло не лезет – предпочитает руководить по радио или с помощью посыльных. Любит комфорт – под европейца подделывается. Еще вопросы?

– Нужен глушитель для снайперской винтовки. – Чувствовалось, что Маркин начал в уме прокручивать возможные комбинации.

– Возьмешь у Гонсалеса. У него есть. – Шлыков демонстративно посмотрел на две пустые чайные чашки, стоящие на столе, и Маркин молча отправился греть воду для чая.

В порт их доставил все тот же Суарез, указав на нужный корабль, сказал, мол, там вас ждут, и отбыл восвояси. На мачте болтался флаг государства Замбия, не имеющего выхода к морю. Капитан судна в черных брюках и белом кителе представился Максимом Костроминым без указания звания, но, судя по выправке, относился к военному сословию. На баке Мартыш сразу же распознал 30-миллиметровую пушку, укрытую брезентом, а на корме крупнокалиберный пулемет. Было чем отбиваться от врагов.

Их поселили в трюме, который действительно был предназначен для перевозки специфических пассажиров: за кучей тюков и ящиков, ближе к корме, имелось свободное пространство с двухэтажными нарами на восемь человек, столом и табуретками. Стоило команде усесться за стол, как появился негр с подносом, уставленным чашками с кофе и тарелками с местными кондитерскими изделиями. Больше половины команда состояла из негров.

– А вот если бы появился волшебник и одним махом прекратил все войны, – задумчиво проговорил Чича, отхлебнув из чашки. – Тогда что? – Его иногда одолевали романтические фантазии.

– Тогда бы люди превратились черт знает во что, – с усмешкой сказал Дельфи. – А так все при деле. К войне привыкают и не могут жить без нее. Вот в Анголе войне конца и края не видно, но люди живут, едят, пьют, женятся, детей рожают. Все познается в сравнении, да только с чем сравнивать-то?

– Фейерверк будем делать? Как в Мали? – спросил Мартыш, глядя на Маркина и не обращая внимания на болтовню товарищей.

Фейерверком на их жаргоне называлась имитация нападения с взрывами и стрельбой для отвлечения внимания противника от основной операции.

– Скорее всего будем, – согласился Маркин. – Уточним на месте.

Их высадили в сумерках, и шлюпка отправилась назад к кораблю. Команда миновала прибрежную песчаную полосу и углубилась в прибрежные заросли. Дока, как лучше всех владеющего португальским, Маркин отправил в деревню, к агенту Антонио. Дом с флюгером хорошо был виден на фоне звездного неба. Он стоял почти на самом краю деревушки. Док постучал в окно, и дверь вскоре открылась. Появился негр с фонарем – электричество в деревне отсутствовало. Он направил луч света сначала в лицо Доку, а потом осветил себя. Они вошли внутрь неказистого домика. Разговор длился недолго.

– Жуан на месте?

– На месте. Сегодня я туда ходил.

– Где он обосновался? Начерти.

Антонио быстро набросал карандашом на листке бумаги план базы.

– Двухэтажный кирпичный дом. Вот здесь, в центральной части, – он указал пальцем место на схеме.

– Охрана?

– Два человека снаружи, два внутри.

– Количество личного состава?

– На базе человек сто, остальные «петухи» в рефужиях, в километре восточнее.

– Почему «петухи»?

– Радиостанция у них есть, «Черный петух», что ли.

– Понятно. Ты в деле не участвуешь. Мы сами справимся.

Они распрощались, и Док исчез в темноте.

Чича разместился на плоской вершине холма, устроил себе лежку, набросав веток и травы, и затаился. База освещалась уличными фонарями, и дом Жуана хорошо просматривался. В поле зрения регулярно появлялись охранники, патрулирующие территорию: то один, то второй. Некоторое время он через оптический прицел понаблюдал за чердачным окном Нето – нет ли там пулеметчика или снайпера.

«Не наблюдается. Хорошо живет на свете Винни-Пух. Ничего не боится, – подумал Чича. Зудели комары, но не кусали. – Лишь бы не малярийные. Как там Мартыш? Ждем».

Мартыш в это время установил два фугаса в паре десятков метров от крайнего коттеджа. Поставив несколько растяжек, он залег за кустами, устроившись за пулеметом в сотне метров от предполагаемого взрыва.

«Хорошо, что собак нет, – подумал он и взглянул на часы. – Пять минут до фейерверка. Тишина. Спят, что ли, все? Даже караульных не видно. Тут у них логово, не ждут нападения, и это хорошо. Три минуты. Ребята уже готовы к броску. Все идет по плану».

Над входом в дом Жуана горел фонарь. На крыше был установлен прожектор, который периодически включался и шарил лучом по окрестностям. Группа захвата залегла возле пролома в заборе. Чувствовалось, что после ухода португальцев забор ни разу не ремонтировали.

– Мы с Дельфи внутрь, Док на входе, – скомандовал Маркин.

Раздался оглушительный взрыв. База загудела, как потревоженный улей. Второй взрыв и длинные пулеметные очереди. Из коттеджей выскакивали бойцы и бежали отбивать атаку неизвестного противника.

Оба внешних охранника подбежали к крыльцу.