Черное солнце

– Этот попал в прессу, а есть другие, которых судили закрытым судом заочно и приговорили к смертной казни. Но они сумели сбежать за границу. Один из них полковник Владислав Лебедев. Я вам уже про него говорил. Раз продался, сидел бы в США и сосал лапу, так нет, он начал работать против нас, похоже, по убеждению, а не из-за денег. Сидит сейчас в Кейптауне и руководит диверсионной и разведывательной деятельностью, направленной против Советского Союза. Именно против СССР, а не против ангольцев. Мы выявили нескольких его агентов – такие же подонки, как и он. Но они его засветили. Ты должен исполнить смертный приговор. Жаль, что расформировали структуру по ликвидации подобных мерзавцев. Тебе в помощь будет придан партнер Хосе Домингуш. Боец подготовленный и опытный, а главное, хорошо знает Кейптаун и местные порядки. Пойдете вдвоем. До отбытия жить будете вместе в коттедже рядом с морем. Новые данные будете получать каждый день до отбытия – информация поступает непрерывно. В Кейптауне вас встретит наш агент, голландец Питер Ван Ди. Хосе однажды видел его и знает, где агента можно найти. Насчет секретности тебя, надеюсь, не надо предупреждать?

– Не надо. А каким способом я должен ликвидировать этого Лебедева? – спросил Чича.

– Странный вопрос. – Шлыков поморщился. – Любым и любой ценой. Это правительственное задание. Выполнишь и вернешься на службу в Союз с повышением в звании и с наградой. Или ты хочешь отказаться?

Шлыков прекрасно понимал, что Чича не может отказаться, вернее, может – он не на службе, но тогда зачем он здесь… А Чича и не собирался отказываться.

– С вашей стороны, товарищ полковник, это тоже странный вопрос.

– Да это я так… – Шлыков махнул рукой. – Проверка на вшивость. Короче, заберешь обратно свой норвежский паспорт. У Хосе будет замбийский по месту приписки корабля. Познакомились вы в пути. Ты турист, а он менеджер – сам придумает, по каким вопросам.

В Кейптаун они направились на «Казадоре», разместившись все в том же трюмном отсеке. Кораблик плавал под замбийским флагом, числился за какой-то фирмой, имел правильные документы и несколько раз уже заходил в кейптаунский порт. Его в первый раз проверили, а потом перестали на эту скорлупку обращать внимание. А почему такая разномастная команда? Да мало ли кого наймет хозяин, лишь бы корабль не утопили.

По дороге Чича спросил у Хосе:

– А откуда ты знаешь этого голландца?

– Случайно познакомились, – пояснил тот. – Когда Шлыков давал ориентировку, то я сразу понял, кого он имеет в виду. Ван Ди держит ресторанчик, а я помог его вышибале выпроводить каких-то драчунов. Он меня поблагодарил и не взял денег за ужин. Но дерганый он какой-то, как будто чего-то боится.

При входе в порт партнеры поднялись на палубу. Чича с интересом смотрел на скалистую гряду, окаймляющую город, разновеликие дома на берегу, портовые краны, и в его голове зазвучала полузабытая песенка:

В кейптаунском порту с пробоиной в борту
Жанетта поправляла такелаж…

Последующие слова он не помнил, помнил только, что кто-то сошел на берег и кому-то набили морду.

Из багажа у них был только фибровый чемоданчик в руках у Хосе, поэтому пограничный контроль и таможню они прошли без проблем.

– Надо где-нибудь приземлиться, – предложил Чича.

– Лучше рядом с портом, – согласился Хосе. – Чтобы можно было удирать вплавь.

– Шутки у тебя дурацкие.

– Это как сказать. – Хосе зло усмехнулся, видимо, что-то вспомнив из своей бурной биографии. – Когда припрет, то и дурак становится умным.

Они стояли на набережной Виктории и Альфреда, разглядывая колониальные постройки с треугольными крышами и колоннами.

– Тут неподалеку есть отель, «Атлантик» вроде называется. Пошли туда. – Хосе махнул рукой в сторону от моря.

Разместившись в двухкомнатном номере, они вышли в город.

– Ну что, поедем к этому Ван Ди? Возьмем такси? – предложил Чича.

– Лучше на автобусе. Сольемся с толпой. Автобус останавливается возле ресторанчика этого голландца, ну, где мы познакомились. Он скорее всего там, – сказал Хосе.

Трясясь в автобусе, Чича услышал позади себя любопытный разговор.

– Тут писали, что убили одного черного оппозиционера. По политическим мотивам, – сказал первый голос.

– Только у него изо рта все золотые зубы выдрали – вот такая политика, – сказал второй.

– Ниггеры совсем обнаглели – свободу им подавай, – сказал первый.

– При колониальной системе порядка больше было, – сказал второй.

– А что насчет мулатов? – задал вопрос повернувшийся к ним Хосе.

Говорившие замолчали и молчали до конца рейса.

«Свободу Нельсону Манделе», – вспомнил Чича заголовки советских газет.

Глядя в окно, он увидел, как к некоему хорошо одетому джентльмену в шляпе, выходящему из отделения Ситибанка, пристали трое нищих. Нагло и куражливо. Джентльмен с брезгливой миной на лице отмахивался от них тростью и портфелем. Добравшись до проезжей части, он сел в машину и уехал под оскорбительные выкрики.

– Я бы пинков надавал, – сказал Хосе, также наблюдавший эту сцену.

– Ну, ты же не джентльмен, – усмехнулся Чича.