Черное солнце (ЛП)

Он отпускает меня, осознавая, что натворил, и я падаю на колени, опустошенная и переполненная ужасом.

Элль смотрит на нас широко открытыми глазами, пытаясь понять, затем опускает взгляд на нож в своем сердце, который больше не светится голубым и растворяется в воздухе.

Затем она замертво падает на пол.

Я кричу, голос вырывается из меня, путы разорваны, Атлас бежит к двери, переступая через тело Элль и исчезая снаружи.

Вижу вспышку Абсолона, он движется со скоростью варпа, оставляя меня одну на коленях, пытающейся подползти к мертвой подруге, лужа крови растекается вокруг нее, как красные атласные простыни.

Секундой позже Солон возвращается, присаживается на корточки рядом с Элль, трогает ее горло, пытаясь нащупать пульс.

— Он исчез, я не смог его отследить, — он тяжело сглатывает, наклоняется, чтобы послушать ее дыхание. — Она едва жива.

— Нужно вызвать скорую, — кричу я, подползая к ней и хватая за руку. — Мы должны спасти ее, мы можем спасти ее.

— Нет, — тихо говорит Солон. — Мы не можем.

— Можем! — я кричу на него со слезами на лице. — Она еще жива, ты сказал, что она еще жива! — я тяну руку к ее лицу. — Элль, Элль, проснись. Это Ленор. Элль, пожалуйста. Прости, мне так жаль, — я поднимаю взгляд на Солона, который наблюдает за мной с болезненным выражением лица. — Почему ты ничего не делаешь? — кричу я. — Достань телефон, позови на помощь!

Он качает головой, его челюсть плотно сжата.

— Не получится. Она потеряла слишком много крови.

— Кровь, — повторяю я, погружая руки в красное пятно вокруг нее. — Мы можем спасти ее. Я могу спасти ее.

— Нет, Ленор, — непреклонно говорит он. — Ты не можешь. Я же сказал.

— Я могу спасти ее, — говорю я самой себе, и в моей груди зарождается надежда. — Я могу спасти ее! — протягиваю запястье и с диким надрывом вонзаю зубы в свои вены, вспарывая кожу. Боль пронзает меня насквозь, но я уже оцепенела от нее.

Кровь свободно течет из раны, капая на пол, и я поднимаю руку, чтобы поднести ее к губам Элль, желая, чтобы она выпила, возродилась.

Но Солон быстрее.

Резко он оказывается у меня за спиной, поднимает на ноги, обхватывает руками и удерживает на месте.

— Ты этого не сделаешь, — хрипло говорит он мне на ухо.

— Отпусти меня! — кричу я, пытаясь вырваться. — Пожалуйста, отпусти, отпусти!

Я могу спасти ее, я знаю, что могу.

Она станет вампиром, как и мы, она будет жить вечно, мне не придется терять свою лучшую и единственную подругу.

Слезы продолжают течь, из горла вырывается дикое рычание, пока я продолжаю пытаться бороться с Абсолоном всеми силами, но он сильнее, слишком непреклонен. Он хватает меня крепче, его губы прижимаются к моему уху.

— Ты не можешь спасти ее, — грубо говорит он. — Слышишь? Не можешь. Я тоже не могу. Мы не обречем ее на адскую жизнь. Она возненавидела бы тебя за это, если бы узнала, кто ты такая. Это не будет подруга, вернувшаяся к жизни, она будет другой, просто тенью человека, которым была раньше. Она стала бы чудовищем.

— Пожалуйста, — всхлипываю я, мой голос тонет в слезах. Я смотрю на ее безжизненное тело, четко все вижу, несмотря на слезы, которые не перестают течь.

— Ленор, — яростно произносит он, встряхивая меня. — Нет. Я не позволю тебе сделать это. Ты будешь жалеть об этом всю оставшуюся долгую жизнь.

Я пытаюсь бороться с ним еще немного, но энергия покидает меня, сдерживаемая горем, которое нарастает волнами.

— Я не могу потерять ее, — жалобно кричу я. — Я не могу потерять ее, — я хватаю ртом воздух, задыхаюсь от рыданий, меня разрывает. — Все из-за меня. Я виновата в ее смерти.

— Ленор, — говорит Солон, его голос понижается до шепота.

Затем он разворачивает меня так, чтобы я оказалась лицом к нему, и утыкаюсь головой ему в грудь. Одна рука обхватывает меня, крепко прижимая к себе, другая ладонь обхватывает голову.

Мои пальцы сжимают его рубашку так, словно я никогда не смогу ее отпустить, держась за него так же, как он держится за меня. Я плачу и продолжаю рыдать из-за потери подруги, из-за потери всего. Кажется, слезы никогда не перестанут течь.

Но Солон не перестает обнимать, прижимая мою голову к своей груди, его сердцебиение медленное и ровное, ощущение твердости его тела придает мне стабильность, которой так не хватает.

Он прижимается губами к моей макушке.

— Я держу тебя, можешь отпустить. Я держу тебя.

От его слов я плачу еще сильнее.

— Не оставляй меня, — хнычу я, испытывая настоящий страх.

— Никогда не оставлю, — говорит он, касаясь губами моих волос.

Не знаю, как долго мы так простояли на кухне, держась друг за друга, охваченные смятением и цунами горя, волнами ужаса.

Хочу, чтобы это длилось вечность.

Однако в конце концов мы отстраняемся.

Потому что Элль мертва.

И в реальном мире это может стать большой проблемой.

— Что нам делать? — шепчу я ему, отстраняясь от его груди. Его рубашка пропитана моими соплями и слезами.

Он прикладывает руку к моей щеке, пристально глядя сверху вниз, на его лице написана решимость.

— Предоставь это мне.

Он отпускает меня и подходит к ее телу, создавая в воздухе огненную дверь одним щелчком пальцев.

— Что ты делаешь? — хрипло шепчу я.