Черное Солнце. За что убивают Учителей (СИ)

Верховный жрец храма Полуденного Солнца свысока оглядел присутствующих, откровенно любуясь шоком, который вызвало его появление. Никто не шелохнулся, не поклонился, не поприветствовал новоявленного Великого Иерофанта словом или жестом. Игнаций, однако, был слишком доволен собой, чтобы в час победного торжества обращать внимания на мелочи вроде нарушения правил этикета.

— Триумфатор! — эхом разнеслись по залу новые слова глашатая, и вслед за Игнацием в двери вплыла Ишерхэ.

Почувствовав за спиной молчаливую поддержку владычицы, Игнаций как будто осмелел и быстрым шагом направился к престолу. Недоумение во взглядах сменилось враждебностью, едва все поняли, что у Триумфатора сменился фаворит, и чем это грозит Ром-Белиату и храму Закатного Солнца. В зале поднялся приглушенный ропот.

Не обращая на всё это никакого внимания, Учитель медленно поднялся с престола. Никогда прежде Яниэр не видел его таким величественным и царственным. Глядя на благородное, полное холодного достоинства лицо Красного Феникса, нельзя было сказать, что происходящее как-то волнует его. Яниэр мгновенно насторожился. Он слишком хорошо знал того, кто долгие годы всецело управлял его жизнью, чтобы поверить в это равнодушное смирение. Взгляд Учителя сделался острым, слишком острым, чтобы его было возможно вынести.

Отточенный взгляд этот резанул по Игнацию; тот замешкался, скривившись, как от удара. Но сейчас же, вспомнив, что сила теперь на его стороне, ухмыльнулся во весь рот и продолжил, откровенно торжествуя, сверлить Красного Феникса глазами. Тонкие губы Учителя, против обыкновения, не тронула даже легкая улыбка.

Яниэр чувствовал, как воздух между этими двумя буквально дрожит от напряжения. Красный Феникс и Золотая Саламандра, как и всякие Первородные, были статны и крепки сложением. Даже Совершенные, вызывающие благоговейный страх среди низших, кровь которых так истово берег Учитель, были не столь велики и прекрасны. Глядя на высокорожденных выходцев из Лианора, можно было вообразить себе истинное могущество бесславно ушедшего народа мореходов, которых почитали за богов, в лица которых боялись смотреть.

— Я еще не успел спуститься, — негромко заметил Учитель, глядя на преграждающего ему путь Игнация.

— Не только успел, а упал на самое дно, — прошипел в ответ тот. — Убирайся с дороги, иначе тебя растопчут!