Черное Солнце. За что убивают Учителей (СИ)

Так было поначалу. А потом Элиар превратился из глупого мальчишки в молодого мужчину и понял, что Красный Феникс никогда не разрешит ему вернуться домой, и лучше лишний раз не раздражать Учителя, не просить о невыполнимом. Наставник хотел единолично управлять жизнью воспитанника. Он хотел, чтобы Элиар забыл о прошлом, забыл, что есть такой народ — Степные Волки, тем более что те так и не желали добровольно покоряться Ром-Белиату.

И Учитель достиг своей цели. Нет, Элиар не перестал любить отца и брата, не перестал — в душе — считать себя кочевником, сыном Великих степей, но воля Красного Феникса в конце концов сделала свободного рабом. И дело даже не в позорном клейме на горле, не в печати контроля Запертого Солнца — то было внешнее. Сама эта воля, мягкая, но требовательная, подобная стальной руке в бархатной перчатке, сделала его рабом Ром-Белиата. Он искренне полюбил Совершенных, их величавую внешность, изящный язык ли-ан, который сделался почти родным, их певучую, странную музыку. Ему стало казаться естественным, что все прочие народы должны прислуживать повелителям людей. Все прочие — значит, и степняки тоже. И в этом не было ничего постыдного. И в какой-то миг ему вдруг стало непонятно, почему отец упрямо предпочитает иное.

Больше того, когда Элиару приходилось, по своим ли делам или исполняя поручения Красного Феникса, оказываться где-то неподалеку от Великих степей, он никогда не смел пресекать границ. Он не желал наводить на себя немилость строгого наставника, пусть даже мессир Элирий Лестер Лар и не запрещал ему прямо то, чего он так жаждал. Элиар чувствовал и сам, что годы, проведенные на Крайнем Востоке, сильно изменили его. Теперь он ничем не напоминал сына Великих степей: все привычки его, манеры и даже имя стали такими, какие приняты при дворе Ром-Белиата. Элиар понимал, что если он вновь окажется в окружении неистовых, безудержно свободных собратьев, все старания Красного Феникса превратить его в безропотного раба могут оказаться напрасными.

Рядом всегда был кто-то, сперва соученики, потом — подчиненные, но этого недоставало, чтобы заполнить бездонную яму, дыру одиночества, зияющую у него в груди. Только Учитель мог сделать это. Он словно заменил ему и отца, и брата, заменил семью. Всё, что было у него сейчас, дал Учитель, и надлежало быть благодарным. Надлежало возвратить этот долг, верой и правдой служа во благо богоизбранного народа Совершенных.

Сожаления не решают проблем. Из-за сомнений и воспоминаний детства глупо отклонять всё, что имелось для него в Ром-Белиате, Запретном городе с терпким запахом соли и сверкающими голубыми сумерками.

Но сейчас, глядя на наглую избалованную девчонку, являющую собой самый драгоценный и изысканный плод народа, который он должен оберегать, Элиар готов был возненавидеть Агнию только за то, что с рождения ей всё достаётся как дар, просто так.

От ярости сердце поднялось и заколотилось, кажется, прямо в горле, отмеченном печатью Запертого Солнца. Элиар судорожно сглотнул, пытаясь взять себя в руки, пытаясь унять клокочущий в груди гнев. С минуту кочевник молчал, борясь с обуревавшими его чувствами. Воистину, намек был слишком прозрачен, чтобы демонстративно проигнорировать его, однако заметить стало бы еще большим унижением.

Агния Ивица Лира смотрела на него холодными, как морской лёд, глазами и безнаказанно улыбалась своей шалости. Глубокая ледяная синева плескалась в ее взгляде, как и во взгляде всех Совершенных, титульного народа Ром-Белиата. От рождения соученица была госпожой, а он… он по-прежнему оставался всё тем же рабом, дорожащим вдобавок своим клеймом. И этого не исправить. Пестуемая Учителем аристократия Ром-Белиата — люди без изъянов, Совершенный род, избранный небожителями. А он всего лишь полукровка, чья кровь недостаточно чиста и благородна. Он появился на свет, чтобы быть человеком второго сорта.

Но и среди Совершенных всё было не так однозначно. Глаза юной Агнии Ивицы Лиры казались лишь бледным подобием пронзающих насквозь циановых глаз Учителя, от пристального взгляда которого кровь превращалась в острые кристаллы и изнутри разрывала вены. Воистину, благословение небожителей истощалось, и с каждым новым поколением Совершенные слабели.

Времена менялись.

Глава 21 Журавль роняет перо. Часть 1

Эпоха Черного Солнца. Год 359. Сезон пробуждения насекомых

Куколки превращаются в бабочек. День восемнадцатый от пробуждения

Ангу. Цитадель Белых Лун

*киноварью*

Весь день волчонок не отходил от него ни на шаг и только к вечеру, когда село солнце, позволил покинуть апартаменты в сопровождении Первого ученика. Избавившись от пристального надзора своего благодетеля, Элирий перевел дух.