Черное танго

— Он с ума сходит от беспокойства. Что касается Сары, она получила подтверждение, что Роза Шеффер и Ингрид Заутер, ее ассистентка, находятся сейчас в Буэнос-Айресе. Они остановились в «Хьюстоне» и выходят на улицу только ночью в сопровождении трех-четырех телохранителей.

— Так ведь Даниэль, кажется, тоже остановился в этом отеле?

— Да. Накануне исчезновения он говорил мне о своем намерении переехать оттуда. Он уже не чувствовал там себя в безопасности.

— Полиция в курсе дела?

— Более или менее. Вчера я видел генерала Веласко в посольстве Франции. Он как бы случайно спросил меня, не слышал ли я о сионистских сетях, преследующих нацистов. Я не уверен, удалось ли мне убедить его в том, что я ничего не знаю.

— Я возвращаюсь в Буэнос-Айрес.

— Об этом забудь и думать. События могут принять непредсказуемый оборот. В Мар-дель-Плата ты не подвергаешься такой опасности. В Буэнос-Айресе царит обстановка всеобщей подозрительности. Тебя это тоже может коснуться. Перонистская полиция арестовала уже многих: студентов, коммунистов, иностранцев…

— Это лишний довод в пользу того, чтобы я ехала с тобой.

— Прошу тебя, Леа, не вноси лишней сумятицы. Если бы ты действительно хотела доставить мне радость, ты бы первым же самолетом улетела в Париж…

— Ты меня не любишь, иначе…

Он порывисто схватил ее за руку.

— Замолчи, дурочка. Если бы я тебя не любил, мне было бы совершенно все равно, здесь ты или в другом месте. Но ты мне дорога. Я не оставил надежды, что когда-нибудь мы с тобой окажемся вдвоем вдали от всех тревог. Оставайся в Map-дель-Плата с Викторией Окампо.

В его тоне она почувствовала мольбу, и это ее глубоко взволновало.

— Как ты скажешь.

— О, спасибо, дорогая моя, ты даже не представляешь, какой груз сняла с моей души. А теперь я должен ехать.

— Так скоро?..

— Мне предстоит еще проехать четыреста километров по этим ужасным дорогам, а вечером у меня встреча.

— Когда мы увидимся?

Он промолчал, но так посмотрел на нее, что она едва не бросилась ему на шею. Все ее тело сопротивлялось усилию, которое она прилагала, чтобы устоять перед этим желанием. Она протянула ему дрожащую безвольную руку.

— Прошу тебя… Ты ведь не будешь плакать?

— Нет, — покачала она головой. Глаза ее были полны слез.

По мере того, как он удалялся, ей казалось, что ее разрывали на части.

— Ваш друг уехал?.. Как жаль, что такой соблазнительный мужчина женат, — сказала Гильермина.

— А французы все такие? — поинтересовалась Мерседес.

Леа сделала над собой усилие, чтобы ответить со смехом:

— Все. Вам стоило бы попросить родителей, чтобы они отправили вас во Францию.

— Я смотрю, вам не скучно, девочки… Можно узнать, что вас так забавляет? — спросил Хайме Ортис, появляясь в сопровождении двух молодых людей.

— Мы говорим о французских мужчинах.

— Гильермина, малышка моя, на свете существуют не только французы. Аргентинцы — лучшие мужчины в мире, тебе следовало бы это знать, — сказал Франсиско Мартинелли, обнимая ее.

— Ты с ума сошел! Здесь же мой брат, — воскликнула она, отстраняясь. — А вот и мама.

К ним подошла загорелая женщина в пляжном платье и широкополой шляпе. Молодые люди привстали и поклонились.

— Добрый день! Завтра мой муж устраивает грандиозную вечеринку в усадьбе, приглашен бразильский оркестр…

— Ур-р-ра!.. Вот здорово!.. Какая блестящая идея!..

— Разумеется, вас мы тоже приглашаем, Леа. Мой муж столько слышал о вас от наших детей, что просто горит желанием с вами познакомиться… Никаких возражений. Я была на вилле Виктории, и она дала свое согласие.

«Почему бы и нет? — подумала Леа. — Это меня немного развлечет».

— Вот увидите, вы не будете разочарованы, усадьба Ортисов — одна из самых красивых в этом районе, — сказал Хайме. — Мама, когда мы выезжаем?

— Завтра рано утром. Мы пробудем там три дня. Мой муж со своими друзьями уже там. До завтра, Леа, Хайме заедет за вами в шесть часов.

— Спасибо, мадам, до завтра.

Большая машина ехала в облаке пыли по неровной дороге. Вокруг до самого горизонта видны были одни поля и лишь изредка попадались деревья, окружавшие усадьбы. Стада коров оживляли этот однообразный пейзаж. Им навстречу попались несколько всадников.

— Мы скоро приедем, — сказал Хайме, — это гаучо моего отца. Они выехали нам навстречу.

Леа удивил их наряд: сапоги с открытыми мысками, широкие пояса с прикрепленными к ним монетами, пышные брюки, дополняемые чем-то вроде юбки.

— Это называется чирипа [18]. Перед ними на лошади сложенное одеяло — это пончо.

— А эти свисающие шары?

— Это болеадорас [19]. Их используют для того, чтобы остановить убегающее животное — лошадь или корову. Плоский хлыст с серебряной рукояткой — это кнут. Они надели праздничный наряд в нашу честь. Это гордые мужчины и великолепные всадники.