Черное воскресенье (др. перевод)

Рэчел Баумэн, доктор медицины, сидела за столом в реабилитационном центре Хафуэй-Хауса[39] в южном Бронксе — ждала. Этот центр, где лечили наркоманов, был для нее полон воспоминаний. Она оглядывала небольшую светлую комнату с не очень умело покрашенными стенами и случайно подобранной мебелью и думала о людях с истерзанными, отчаявшимися душами, к разуму которых она пыталась пробиться, о том, что ей приходилось здесь выслушивать, когда она работала в этом центре волонтером. Именно из-за воспоминаний, которые пробуждала в ней эта комната, Рэчел и решила встретиться с Эдди Стайлзом здесь.

Послышался негромкий стук в дверь, и вошел Стайлз — малорослый, худой и лысоватый человек и быстрым взглядом окинул комнату. Ради такого случая он побрился. Порез на щеке был заклеен кусочком бумажной салфетки. Стайлз неловко улыбался и вертел в руках кепку.

— Садись, Эдди. Ты хорошо выглядишь.

— Куда уж лучше, доктор Баумэн.

— Как дела на буксире, идут?

— По правде говоря, не очень весело. Но мне нравится, очень нравится, понимаете, — поспешно добавил он. — Вы мне здорово помогли, устроив на эту работу.

— Я не устраивала тебя на эту работу, Эдди. Я только попросила хозяина посмотреть, может, ты ему подойдешь.

— Ага, ладно. Только я ее никогда не получил бы, если б не вы. А вы-то сами как? Вы как-то по-другому выглядите, я хочу сказать, похоже, вроде вы хорошо себя чувствуете. Ох, чего это я несу, ведь это же вы — доктор! — Он смущенно засмеялся.

Рэчел заметила — он прибавил в весе. Когда она впервые, три года назад, с ним познакомилась, он только что отсидел за контрабанду сигарет из Норфолка — он вез их оттуда на сорокафутовом траулере, чтобы окупить свое пристрастие к героину, обходившееся ему в 75 долларов в день. Эдди провел в Хафуэй-Хаусе много месяцев, и Рэчел разговаривала с ним по многу часов. Это она работала с ним, когда — во время ломки — он мог только кричать.

— А чего вы захотели меня повидать-то, доктор Баумэн? Ну, я хочу сказать, я рад вас видеть и всякое такое, и если вы интересуетесь, завязал я или нет…

— Я знаю, что ты завязал, Эдди. Я хотела попросить у тебя совета.

Никогда раньше Рэчел не пыталась воспользоваться своими отношениями с пациентами, и теперь ей было неприятно, что приходится это делать. Стайлз сразу же заметил это. Природная осторожность боролась в нем с уважением и теплотой, которые он к ней испытывал.

— К тебе это никакого отношения не имеет, — сказала она. — Давай я тебе все объясню, и мы посмотрим, что ты по этому поводу думаешь.

Стайлз несколько успокоился. От него не требовали немедленного согласия что-то сделать.

— Мне во что бы то ни стало надо найти одно судно, Эдди. Совершенно определенное судно. Судно, которое грязными делишками занимается.

По его лицу невозможно было судить, о чем он думает.

— Я вам обещал, что буду таскать суда на буксире, вот и таскаю, только этим и занимаюсь, вы сами знаете.

— Это я знаю. Но у тебя полно знакомых, Эдди. А я совсем не знаю никого, кто такими делами занимается. Мне нужна твоя помощь.

— Мы с вами всегда начистоту говорили, верно?

— Да.

— Вы никогда никому не болтали, про что я вам рассказывал, когда тут, у вас в кабинете, на кушетке лежал, верно?

— Никогда.

— Ладно. Вы мне скажите, в чем вопрос и кому это надо знать.

Рэчел колебалась. Но — правду, так правду. Ничего другого ей не остается. И она все ему рассказала.

— Да федералы меня уже спрашивали про это, — сказал Стайлз, когда она закончила рассказ. — Является такой парень на борт и прямо при всех меня расспрашивает, а мне это ох как не нравится. Они и других ребят спрашивали, это я точно знаю. Знакомых моих.

— А у тебя и рот на замке?

Стайлз улыбнулся и покраснел.

— Так я же не знал ничего такого, чтоб им сказать, понимаете? Да по правде, я и не очень внимательно слушал, чего они спрашивали. И другие, я думаю, тоже не больно прислушивались. Они все еще ходят да разнюхивают, как я слышал.

Рэчел ждала, не желая его подталкивать. Тщедушный человечек оттянул пальцем воротник рубашки, потер подбородок и неторопливо положил руки на колени.

— Вам надо поговорить с парнем, который того судна хозяин? То есть не вам лично, это будет не так уж… Я хочу сказать, друзьям вашим надо?

— Правильно.

— Просто поговорить?

— Просто поговорить.

— За деньги? То есть это не мне, доктор Баумэн. Пожалуйста, ради Бога, не думайте так! Я и так вам многим обязан. Только я хочу сказать, если я кого знаю, очень мало, что бесплатно проходит. У меня-то у самого есть пара сотен, для вас — всегда пожалуйста, но это может стоить…

— О деньгах не беспокойся, — сказала Рэчел.

— Скажите мне еще раз, где береговая охрана перво-наперво это судно заметила и кто чего сделал.

Стайлз слушал, кивая головой и время от времени задавая вопросы.

— Если честно, может, я вовсе и не смогу вам помочь, доктор Баумэн, — сказал он наконец. — Но кое-что мне в голову пришло. Я похожу кругом, поразведаю.

— Только осторожно.

— Уж будьте уверены!

Глава 15