Черное воскресенье

— Мы полагаем, что «Айлюль аль-Асвад» — «Черный сентябрь» готовит акцию на территории США. Членов этой организации не интересуют заложники, в данный момент им не нужны ни переговоры, ни какие бы то ни было революционные спектакли. Им нужно максимальное количество жертв — им нужно, чтобы вас вывернуло наизнанку от боли и страха. Мы полагаем, что осуществление плана зашло достаточно далеко и что руководит подготовкой акции эта женщина. — Он ненадолго замолчал. — Мы считаем вполне вероятным, что она сейчас находится в Америке.

— Тогда вы, по-видимому, располагаете дополнительной информацией, не только этой пленкой, — сказал Фаулер.

— Дополнительная информация сводится к тому, что мы достоверно знаем: они собираются нанести удар именно в вашей стране. Кроме того, о достоверности сказанного свидетельствуют обстоятельства, при которых была обнаружена эта пленка. Они ведь уже не раз пытались это сделать.

— Вы забрали пленку из квартиры Наджира после того, как он был убит?

— Да.

— И вы его сначала не допросили?

— Допрашивать Наджира было бы бесполезно и бессмысленно.

По лицу Фаулера Сэм Корли понял, как тот обозлен, и опустил взгляд на досье, лежавшее на столе перед ним.

— Почему вы решили, что голос на пленке принадлежит именно той женщине, которую вы видели в квартире Наджира?

— Потому что он не успел спрятать пленку в надежное место, — сказал Кабаков. — Наджир был очень осмотрителен.

— Так осмотрителен, что позволил себя убить, — заметил Фаулер.

— Наджир достаточно долго продержался, — ответил Кабаков. — Достаточно долго, чтобы организовать теракты в Мюнхене, в аэропорту Лод… Слишком долго, на мой взгляд. Если теперь вы окажетесь недостаточно осмотрительными, в воздух снова взлетят окровавленные тела, но уже не израильтян, а американцев.

— С чего вы взяли, что теперь, когда Наджир убит, план будет осуществлен?

Корли оторвал взгляд от бумажной скрепки, которую внимательно изучал, и ответил Фаулеру сам:

— Хранить пленку с таким текстом само по себе очень опасно. Такая запись — это почти самый последний шаг. Приказ должен быть к этому времени уже отдан. Я правильно рассуждаю, майор?

Кабаков с первого взгляда мог узнать профессионала, умеющего повернуть допрос в нужную сторону. Сейчас Корли выступал на его стороне.

— Совершенно правильно, — подтвердил он.

— Они могут готовиться к операции в другой стране и перевезти сюда материалы в последний момент, — сказал Корли. — Почему вы полагаете, что женщина работает именно здесь?

— Квартира Наджира была у нас под колпаком довольно долго, — пояснил Кабаков. — Женщина не появлялась в Бейруте ни до, ни после рейда. Пленка была передана на анализ двум лингвистам — экспертам МОССАДа, и оба независимо друг от друга пришли к одному заключению: она изучала английский язык с детства и учитель у нее был англичанин, но в последние год-два ее английский очень сильно американизировался. В квартире нашли одежду американского производства.

— Она могла быть просто связной, явившейся к Наджиру за последними инструкциями, — предположил Фаулер. — А инструкции могли быть переданы куда угодно.

— Если бы она была лишь связной, она в жизни своей не увидела бы Наджира в лицо, — возразил Кабаков. — «Черный сентябрь» разделен на ячейки, как осиное гнездо. Большинство их сотрудников знают не более одного-двух других членов организации.

— Почему же вы и женщину не убили, майор? — спросил Фаулер. Задавая этот вопрос, он не взглянул на Кабакова, и хорошо сделал.

Впервые в разговор вмешался посол:

— Но, мистер Фаулер, причин убивать эту женщину в тот момент не было. Вряд ли можно упрекнуть его за то, что он этого не сделал.

Кабаков на мгновение прикрыл глаза. Эти американцы не осознают опасности. Не слышат предостережений. Мысленным взором он уже видел, как арабская бронетехника с грохотом ползет по склонам Синая, врывается в еврейские города… Танки гонят перед собой толпы беззащитных людей… И все из-за того, что американцев до смерти напугали. Из-за того, что он тогда пощадил эту женщину. Сотни его прежних побед — прах, ничто перед этим провалом. То, что он никак не мог знать, какую важную роль играет эта женщина, нисколько не оправдывало его в собственных глазах. Миссия в Бейрут… Он не довел дело до конца.

Кабаков, не отводя глаз, смотрел прямо в тяжелое лицо Фаулера.

— У вас есть досье на Хафеза Наджира?

— Он проходит в наших файлах по «Аль-Фатаху» как один из руководителей.

— К моей докладной приложено полное досье на Наджира. Ознакомьтесь с фотографиями, мистер Фаулер. На снимках — результаты нескольких подготовленных им акций.

— Я видел достаточно таких материалов.

— Таких вы еще не видели. — Израильский разведчик повысил голос.

— Хафез Наджир мертв, майор Кабаков.

— Туда ему и дорога, Фаулер. Если эта женщина не будет обнаружена, «Черный сентябрь» заставит вас кровью умыться.

Фаулер взглянул на посла, как бы ожидая, что тот вмешается, но взгляд небольших мудрых глаз Иоахима Телла был жестким. Посол разделял точку зрения Кабакова.

Когда Кабаков заговорил снова, голос его был нарочито спокойным: