Черное зеркало

Экскурсовод начал лекцию, но Надежда Николаевна слушала его вполуха. Ей было не до того – она выбирала удобный момент, чтобы незаметно ускользнуть с экскурсии и пробраться в потайной коридор за матрешкой. Кроме того, Надежда следила за другими подозрительными экскурсантами – за двумя ряжеными старухами и толстяком в камуфляже, которого, надо сказать, называла толстяком в мыслях только по привычке. Мужчина, конечно, крупный, массивный, но не толстяк.

Старухи то и дело отставали от группы и перешептывались. Видимо, экскурсовод почувствовал какое-то беспокойство, поэтому, оглядев аудиторию, проговорил:

– Господа, пожалуйста, не отделяйтесь от коллектива! Особняк большой, в нем можно заблудиться!

– Ну уж и заблудиться! – недоверчиво отозвался отставник. – Как тут можно заблудиться? Лично я не страдаю топографическим идиотизмом!

– Идиотизм тут совершенно ни при чем! – неодобрительно произнес экскурсовод. – У этого особняка дурная слава, в нем неоднократно пропадали люди…

И он снова начал рассказывать про зловещее зеркало. Наверняка эта история была его коронным номером, даже Надежда напрягла слух, хотя уже слышала все накануне.

Впрочем, экскурсовод расцветил историю про зеркало новыми фантастическими подробностями. Так, он сообщил, что после того, как в особняке пропала маленькая девочка, его жители стали слышать по ночам детский плач, а иногда, особенно в лунные ночи, кое-кто даже видел в коридорах верхнего этажа ребенка. Мало того – то в одной комнате, то в другой находили кукол, удивительно похожих на пропавшую девочку.

Несмотря на то что Надежда скептически относилась к рассказу экскурсовода, в этом месте ей стало как-то зябко. Она вспомнила, как сама видела в темном коридоре детскую фигурку…

А экскурсовод тем временем продолжал. Теперь он рассказывал о том, что в тридцатые годы в особняке Клюквиных, который в то время был заводоуправлением стекольной фабрики, пропал целый наряд НКВД, прибывший туда, чтобы арестовать последнего представителя купеческого семейства.

– Пропали все десять человек вместе с начальником наряда! И никто их больше не видел.

Надежда решила, что десять чекистов, исчезающих в одном зеркале, – это уже перебор.

Она отвлеклась от рассказа и снова оглядела участников экскурсии. Две переодетые старушки исчезли.

Надежда забеспокоилась, однако сегодня у нее была более важная задача, чем слежка за подозрительными пенсионерками.

Группа как раз проходила по коридору, стены которого украшали изображения животных, шествующих под музыку фавна. Надежда незаметно отстала, дождалась, когда все перейдут в следующий зал, и подошла к потайной двери. Нажала на свирель фавна.

Потайная дверь открылась, Надежда проскользнула внутрь и только собралась включить фонарик, чтобы осветить дорогу, как услышала впереди шаги и приглушенные голоса, а затем заметила скользящее по полу пятно света.

Надежда замерла и прижалась к стене. Это становилось интересным.

Пятно света двигалось вперед, именно в том направлении, куда нужно было идти и Надежде. Она немного выждала и крадучись двинулась следом.

Впереди кто-то негромко чертыхнулся, затем раздался недовольный голос:

– Свети как следует! Я чуть не упала!

– Я свечу как следует! – отозвался другой голос. – Нужно под ноги смотреть! А то включи свой телефон и сама свети!

– Я заряд экономлю, нам ведь свет понадобится, когда мы дойдем до места.

– А я тебе давно говорила – поменяй батарейку!

– Вот провернем операцию, и я новый телефон куплю!

Пятно света немного сместилось, и Надежда успела разглядеть шляпку с искусственными цветами.

Ну, все ясно – два божьих одуванчика! Тоже нашли потайную дверь.

Старушки свернули за угол.

Надежда тоже дошла до поворота, выглянула…

Две престарелые подружки стояли перед шкафом с безделушками и разглядывали его содержимое.

– Ну, давай уже работать! – проговорила «боярыня Морозова», развернула матерчатую сумку и принялась укладывать туда безделушки с полок.

– Осторожнее укладывай! – беспокоилась вторая. – Не разбей! Они хрупкие!

– А солдатиков брать?

– Обязательно брать! Ашот Арменович говорил, солдатики сейчас особенно ценятся. Вот отнесем ему это, и я куплю те сережки, которые мы видели на Большой Морской.

– Да зачем тебе эти сережки? Лучше кухню поменяем, наша уже никуда не годится!

– Какая ты, Лиза, приземленная! Какая ты обыденная! Нет в тебе полета, нет размаха, нет настоящего масштаба! Я, может быть, всю жизнь мечтала о серьгах с изумрудами и наконец смогу осуществить свою заветную мечту! А кухня… это как-то мелко, приземленно, вульгарно! Подумаешь – кухня!

– Да ты просто как сорока – ведешься на все блестящее! А кухня – это серьезно, это практично, мы на ней, между прочим, большую часть жизни проводим!

– Это ты большую часть…

– Ну да, а ты – перед телевизором! Не знаю, что лучше. И вообще, кончай болтать, лучше помогай.

Старушки сложили в сумку почти все содержимое шкафа, но тут «боярыня» заметила разбросанные по полу матрешки.

– Вон, смотри, тут еще что-то… Брать? Хотя это простые матрешки, кому они нужны…

– Бери!

– Да у нас и так уже полная сумка!