Черное зеркало

Спустившись на высоту своего роста, он закрыл за собой крышку люка, и темнота навалилась на него, как бетонная плита. Можно было включить телефон и осветить ступени, но тогда одна рука оказалась бы занята, и Евгений предпочел спускаться вслепую, на ощупь.

В голове непрерывно крутились глупые строчки: «Если близко телефон, то хозяйка близко…» Он повторил их раз двадцать или тридцать, прежде чем лестница кончилась и Евгений ощутил под ногами твердую землю. Теперь он наконец смог включить телефон и посветить вокруг голубоватым лучом.

Евгений стоял в начале прямого туннеля, уходившего в неизвестность. Достав планшет, он проверил местонахождение телефона Дины. Телефон находится где-то впереди – там, куда вел туннель. Ничего не оставалось, как идти вслед за сигналом.

Через несколько метров туннель поворачивал влево, и Евгений остановился – за этим поворотом его могла подстерегать любая опасность. Поэтому, прежде чем двинуться, он выставил перед собой телефон, переведя его в режим камеры.

И не поверил своим глазам.

За углом находилась обычная квартирная дверь – деревянная, обшарпанная, с облупившейся краской неопределенного цвета. Такая дверь была бы вполне уместна в хрущевской панельной пятиэтажке где-нибудь в Дачном или Купчине, но никак не в подземном туннеле под Васильевским островом.

Мало того, на этой двери было несколько звонков с фамилиями: «Я. Пупкин», «И.Я. Штакенштукер», «А.У. Вчерашний». Там что, коммунальная квартира?

Как бы то ни было, Евгению непременно следовало туда попасть, чтобы найти матрешку с украденной микросхемой.

Он достал отмычку и вставил ее в замочную скважину. Замок щелкнул, поддаваясь, но дверь не открывалась. Видимо, как настоящая коммунальная квартира, кроме замка, она была закрыта изнутри на задвижку или крюк.

Евгений застыл в растерянности, но внезапно за дверью раздались приглушенные голоса. Он прильнул к двери ухом и прислушался.

Разговаривали двое. Слов было не разобрать, но один голос, гнусавый и очень неприятный, принадлежал мужчине, другой, определенно знакомый, – женщине.

Тут Евгений заметил на двери глазок и на всякий случай заглянул в него. Как ни странно, но он разглядел две искаженные оптикой, но все же вполне различимые человеческие фигуры. Одна – мужская, странно искривленная и вытянутая, как в кривом зеркале, – явно принадлежала обладателю гнусавого голоса. Вторая же… Это была женщина в белом медицинском халате, и эту женщину Евгений узнал, несмотря на оптическое искажение.

Через несколько секунд обладатель гнусавого голоса исчез за металлической дверью, а женщина собиралась уйти. Евгений торопливо постучал в дверь.

Женщина вздрогнула, прислушалась и оглянулась.

Евгений постучал еще – негромко, осторожно, но настойчиво.

Женщина подошла к двери и удивленно проговорила:

– Кто здесь?

– Это я! – отозвался Евгений.

– «Я» бывают разные! – ответила противная Надежда, хотя он тут же понял, что она узнала его по голосу.

– Откройте, Надежда! Некогда препираться! Это я, Евгений, частный детектив!

Женщина брякнула задвижкой, и дверь открылась.

Перед Евгением действительно стояла Надежда Николаевна Лебедева собственной персоной, в руках у нее был большой пластиковый пакет с темно-красной жидкостью.

– Евгений, добрый мой приятель! – продекламировала Надежда и удивленно добавила: – Как ты здесь оказался?

– Там вообще-то Онегин, – поправил ее детектив.

– Что?

– У Пушкина: «Онегин, добрый мой приятель, родился на брегах Невы…»

– А ты образованный! Но ты мне так и не ответил, как здесь оказался.

– Это долго рассказывать! А вы… ты как здесь оказалась? И вообще – что это за место? Постой… дай сам догадаюсь. Ты в белом халате, и этот пакет в руках… это что – больница?

– Ох! – спохватилась Надежда. – Некогда разговаривать! Там человек при смерти, ему срочно кровь нужна, а я тут время теряю! Пойдем скорее, я потом все расскажу. Только ты здешним глаза особенно не мозоль, тут место опасное…

Надежда бросилась к лестнице и понеслась наверх. Евгений, не обратив внимания на ее предупреждение, поспешил следом, перескакивая через две ступеньки.

Взлетев на первый этаж, Надежда пробежала по коридору и распахнула дверь палаты. Врачи по-прежнему суетились над Сергеем.

Варвара Людвиговна обернулась на звук открывшейся двери, увидела Надежду и шагнула ей навстречу, прошипев:

– Тебя только за смертью посылать! Где ты так долго пропадала? Мы его чуть не потеряли!

Тем не менее выхватила у нее из рук пакет с кровью и закрепила на стойке для переливания, после чего снова повернулась к Надежде и проговорила настороженным голосом:

– А ты кто такая вообще? Я тебя раньше здесь не видела!

– Новенькая я, – ответила Надежда, пятясь к двери.

– Но-овенькая? – протянула Варвара Людвиговна. – А по-моему, засланная! Ты шпионка! – Она махнула кому-то рукой: – Среди нас шпионка! Взять ее!

Тут же рядом с Варварой появились два санитара в заляпанных чем-то красным халатах. Оба были похожи – долговязые, тощие, бледные, с впалыми щеками и неприятно красными губами. Они надвигались на Надежду с двух сторон, чтобы отсечь ей пути к отступлению.