Черное зеркало

На стене против двери висело зеркало, которое тоже колебалось и дрожало, как воздух в летний день. А в этом зеркале мерцало лицо худого длинноволосого мужчины с обвислыми усами и глубоко посаженными глазами, пылающими темным пламенем.

Прямо перед ним как завороженная стояла Дива в Надеждиных темных очках.

Человек в зеркале (если, конечно, это был человек) смотрел на Диву и тихим, пленяющим голосом говорил:

– Иди ко мне! Иди! Я подарю тебе прекрасную, бесконечную жизнь, полную темных, небывалых радостей! Ты будешь наблюдать за тем, как люди вокруг стареют и умирают, а сама останешься молодой и прекрасной…

Дива сделала шаг вперед, еще один…

Вдруг существо в зеркале преобразилось – плоть его в одно мгновение истлела, теперь это был пожелтевший от времени скелет, только страшные глаза по-прежнему пылали в глазницах.

Дива попятилась, но тело не слушалось ее, оно словно налилось свинцом.

Создание в зеркале потянулось ей навстречу, одна костлявая рука высунулась из зеркала, попыталась схватить девушку за воротник… и втащить туда, в зеркало.

Надежда не поверила своим глазам. Что это – глюки? Но нет, Дива вяло перебирала ногами, а длинная рука все тащила и тащила ее.

Тут Надежда сообразила, что если она промедлит еще хоть полсекунды, то будет поздно. Отчего-то она точно знала: нельзя, чтобы в зеркало попал хоть палец, хоть прядь волос. Она метнулась вперед, схватила Диву за плечо и потянула прочь из комнаты…

Существо в зеркале зарычало, зашарило перед собой костлявыми руками, проскрипело мертвым и страшным голосом:

– Кто здесь? Кто пытается отнять у меня добычу?

Пылающие глаза искали Надежду, но, вероятно, очки сделали ее невидимой.

Из зеркала подул странный холодный ветер, он растрепал Надеждины волосы и свалил ее с ног. Но она не выпустила Диву и, продолжая тащить ее к двери, крикнула Евгению:

– Тяни! У меня сил не хватит, только глаза закрой!

Очевидно, в ее голосе было что-то такое, отчего Евгений не стал спорить и потянул Надежду за ноги. Таким манером они наконец выползли в коридор, и Надежда захлопнула за собой дверь, взглянув напоследок в зеркало.

Костлявые руки убрались, и скелет потихоньку превращался в прежнего мужчину с усами. Потом и он исчез, и зеркало стало черным и непроницаемым.

– Уф! – Надежда перевела дух и сняла очки.

Дива обмякла на полу, глаза ее были закрыты.

Надежда повернулась к Евгению:

– Ну-ка, как ты меня привел в чувство?

Тот опустился на колени и хлопнул Диву по щеке, потом по другой, потом еще раз по первой.

Девушка открыла глаза и поморщилась:

– Больно же!

Евгений рывком усадил ее, прислонив к стене. Дива потрясла головой, уставилась на него, а потом перевела взгляд на Надежду. В глазах у нее мелькнуло узнавание.

– Где-то я вас видела… ага, здесь, на экскурсии.

– Молодец, память тебе не отшибло, это хорошо…

Надежда вовсе не собиралась жалеть эту отвязную девку и говорить с ней ласково. Дива же уставилась на закрытую дверь и, очевидно, все вспомнила, потому что растерянно спросила:

– Что это было?

– Что было? Тебя чуть не утащили на тот свет… или в ад… или уж не знаю куда, – сварливо заметила Надежда.

– Не может быть! – Дива вздрогнула, видно, сильны были воспоминания. – Но мессир сказал, что у меня есть защита… что для меня это безопасно…

– Нашла кому верить, мессиру своему! – хмыкнула Надежда. Она вовсе не собиралась признаваться, что подменила очки.

Девица вполне очухалась и могла накостылять за то, что ей всю малину испортили.

– Ты хоть соображаешь, что мы тебя спасли? – очень вовремя вступил в разговор Евгений.

– Он прав, – согласилась Надежда, – хоть бы поблагодарила.

– Я в жизни не стал бы этого делать! – Евгений набирал обороты. – Если бы не твоя тетя. Такая симпатичная женщина, тебя любит, Диночка то, Диночка се, милая такая девочка…

– А вы откуда тетю Лиду знаете? – встрепенулась девица.

– Да уж познакомился… и очень она мне понравилась.

– Это вы зря, – усмехнулась Дива, – зря к ней клинья бьете. У тети Лиды намечаются серьезные отношения. И мужчина такой солидный, обеспеченный… – Тут она с явным презрением посмотрела на потертую одежду и запыленные ботинки Евгения.

Он нахмурился, а Надежда тотчас догадалась, что хитрая девица нарочно уводит разговор в сторону, и твердо сказала:

– Вот что, дорогая моя, ты нам голову не морочь, а быстро отвечай, что ты делала к клинике? Что вообще происходит в этом гадючнике? А будешь выделываться, опять тебя в ту комнату отправлю, и разбирайся с этим зеркалом сама.

– Ну… – вздохнула Дива, отворачиваясь, – я сама толком не знаю, что там у них творится. Вроде как психбольница, а этот, главный у них…

– Такой бодренький толстячок …

– Ага, он профессор, настоящий психиатр и как бы не от мира сего, занят наукой, у него какая-то своя теория, с которой многие коллеги не соглашаются, вроде его даже откуда-то исключили… в общем, я не в курсе.