Черное зеркало, белый алтарь

И правильно. Я поползла в ванную, тихо завидуя. Вот родится же такое совершенство, только с кровати встала, а волосы как после расчески, личико свеженькое, улыбка…

Зато я выгляжу так, словно по мне танк проехался. Волосы взъерошены, моська помятая… Кого там черти принесли?

Из ванной я выползла не слишком довольная жизнью, но тэр Аделас с пирожными меня порадовал. Самой не покупать, это хорошо.

Далия улыбалась и выглядела вполне счастливой.

– Ната, тэр Аделас предлагает проводить нас в столовую.

– Пусть провожает, – пожала я плечами. – Только пирожные в шкаф суньте, а то еще испортятся. Я, может, вечером съем. Спасибо, тэр, вы меня балуете.

– Наташенька, а можете вы обращаться ко мне просто по имени?

Уже второй? Эпидемия? Его ректор, что ли, обчихал?

У них спрос на тех, кому за сто? Не лет, килограммов?

– Хорошо, Аделас. И вы ко мне тоже, ладно?

– Да, конечно.

Засветился так, словно прожектор скушал. Нет, что-то тут неладно.

Аделас вышел за порог, оставив нас собираться, и я поглядела на Далию:

– Что случилось?

Далия потерла лоб кончиком пальца. Осторожно, чтобы не образовалось даже микроскопических морщинок.

– Ната, ты не понимаешь. В нашем мире, если мужчина хочет ухаживать за девушкой, он начинает с того, что заявляет свои намерения.

– Это как?

– Вот как тэр Аделас. Вы называете друг друга просто по именам, вы ходите куда-то вместе…

– Детский сад, штаны на лямках.

– Что, прости?

– Нет-нет, все очень мило. А что потом?

– Потом одобрение семьями. Тэр Аделас должен познакомить тебя со своими родными, а ты его со своими.

– Это вряд ли.

– Ну… тебя наверняка одобрят, ты же иномирянка.

Мою семью Далия тактично обошла молчанием. Хотя Аделаса мои родители могли бы и одобрить. Симпатичный, неглупый и с перспективами – чего еще надо?

Я тоже не знаю, но Аделас мне даже не слишком нравится. Не бывает так, чтобы принцы влюблялись в бегемотов. Не бывает!

В лучшем случае в лягушек, и то бедолаги на них вкалывали в три смены.

Хочется, конечно. И внутри подзуживает тонкий голосок. Что я – хуже других? Что я – недостойна?

У меня прекрасная душа! Я умная! А что толстая и не особенно красивая… вот! Уже началось. Туська, давай хоть себе не врать. Ты не красотка. Ты – бегемот.

И если кто-то чего-то…

Поверь, это не просто так. Тебе и Стасик в любви объяснялся. Каждый раз, как задачки решить нужно было. Но тут же не в задачках дело? А в чем?

– После одобрения семьями следует помолвка. Это несколько месяцев… иногда до года. А потом и свадьба, – порадовала Далия.

– Ясно. Непонятно только, зачем я ему нужна.

– Ната, ты что?!

– Далия, – я даже раздражения скрывать не стала. – Ты себя в зеркало видела? А теперь поставь рядом меня. Ты мне будешь рассказывать, что в меня можно влюбиться за пару дней? Серьезно?

Девушка даже не смутилась:

– Ты иномирянка. Ты просто не понимаешь, но это важно.

– Чем?

– Маги часто роднились между собой. Новая кровь очень нужна. А хорошая кровь – тем более.

– Может, у меня плохая?

– Ты же проходила обследование? Тебе сказали что-то… такое?

– Что у меня ожирение.

– Ну да. Но это же другое! А так ты наверняка здорова и можешь рожать детей.

– Понятно…

Горечь мне скрыть не удалось. Все то же, все там же… Далия посмотрела на меня с удивлением:

– Ната, а что в этом такого? Браки заключаются для усиления рода и для его продолжения. В твоем случае – оба варианта. Ты должна родить сильных детей. Надо, конечно, сделать прогноз на вас с Аделасом, но тем не менее что в этом плохого? А еще за тобой не стоит влиятельный род.

– И никакого приданого.

– Лоринские и так очень богаты. А вот отсутствие интриг – большой плюс. Ты же понимаешь, каждый человек предан своему роду…

– Это в вашем мире, – грустно сказала я. – Это – у вас.

– А разве можно иначе?

Побывала б ты в нашем мире, узнала бы. Если б от ужаса не померла.

Я отогнала грустные мысли усилием воли и улыбнулась:

– Пусть тэр Аделас провожает нас на завтрак. Мне не жалко.

Сволочи они, с этими племенными идеями! Просто сволочи.

Кстати, а может, им про Гитлера рассказать? Как он истинных арийцев пробовал выводить?

Или лучше не прививать идеи подонка и мрази в другом мире?

Вот не помню, как это у него называлось, но процент уродов там был весьма высок. Не моральных, а именно что физических уродств. Пришлось свернуть программу. Точно, расскажу при случае.

Столовая. Ребята, машущие нам из-за столика. Раздаточная.

Мы подошли к буфетчице. Я уже взяла поднос, а вот Далия задержалась. Полная дама ставила мне тарелку с кашей, когда внезапно…

Ой! Сильный толчок в плечо отбросил меня в сторону.

– Что это за груда сала? Живо мне завтрак!

Я прищурилась.

Оттолкнул меня явно старшекурсник. Тоже красавец, высокий, стройный, с черными прямыми волосами, гладко зачесанными назад. Жаль только, что у него такое презрительное выражение лица. Словно его носом в коровью лепешку сунули.

– Одну минуту, тэр, – залебезила раздатчица.

– Я еще и ждать должен?! Кого?! В нашей академии теперь обучают тупых коров?

– Да как вы смеете, тэр!

Опа! Аделас нарисовался! Стоит напротив с таким возмущенным видом, словно брюнет его диплом в нужнике использовал.

– Чего?