Черное зеркало стекла.

Пока менеджер распинался о преимуществах новых окон, о легкости монтажа, и дополнительных плюшках от поставщика, типа анкеров, монтажной пены и пароизоляционной ленты в безграничном количестве, оказалось что окна уже загружены грузчиками со склада. Тихими ребятами в чистеньких комбинезонах. Немного прифигевшие от такого сервиса установщики расписались в накладных и разъехались по адресам.

— Тиграша, чего там у нас? — Колбан зевал через каждые пять минут, заражая зевотой напарника.

— Улица Зорге, 12, квартира 18. Два окна.

— А, помню эту тетку, я на замер ездил. Истеричная дамочка. Ремонт не делает, а окна меняет. Шумит ей с улицы. Слушай, а она же “Рехау” заказывала. А мы чего везем?

Тигран мельком взглянул на накладные. В “шапке” значилось какое-то ООО Мефисто, производитель окон “Доппель..” что-то там . Название было написано по-немецки, а Тигран кроме как на русском и армянском читать не умел.

— Какой-то доппель-поппель везем. Я хер его знает. Скажем, что тоже немецкие, еще лучше. А если дамочка будет квакать, то ты ей говори, что ей повезло, эти дороже, но вам за ту же цену установим. Понял?

— Понял. Ты прям как Нос стал. Может тебе правда в рекламу пойти? Твою колбасу бы разом раскупили. В Пятерочке. О, слушай, а у меня тут один родственник мед башкирский торгует, может пойдешь зазывалой? Там канеш не мед, а говно из сахара, но ты любое говно продать сможешь!

Тигран обиженно насупился, а потом заржал:

— А ты рядом будешь стоять, на гармошке играть и песню петь. Жалостливую. Про маму, что подарила вязаный жакет.

На Зорге проблем не возникло. Пожилая женщина была рада, что ей привезли окна подороже за ту же цену. Установили и вправду легко, окно как-будто само врастало в проем.

У Виталика с Андреем заказчик попался привередливый. На Весенней 16, молодой человек чуть ли не обнюхал рамы, все выяснял, почему стеклопакет тонированный, а не запотеют ли, а что это вообще за фирма, а пластик не пожелтеет ли, уплотнители какие-то жесткие… Задолбал установщиков так, что устали они еще до работы. Но, в конце концов, окна встали, как влитые, парень радостно забегал по квартире, предлагая кофе, а после отказа всучил бутылку коньяка в коробке.

Вечером закинули Носу на дачу халявные окна, заодно осмотрев добротный домик из бруса, и выслушав от начальства похвалы в адрес очень толкового руководителя Евгения Ивановича Костюкова, разъехались по домам.

Всю неделю ставили окна от “Доппель”, даже Колбан перестал жаловаться на тяжелую работу. Они просто ласточкой залетали в проемы.

Заказы текли рекой, было такое впечатление, что полгорода решило поменять окна. Приходилось работать до вечера, иногда делая по два объекта в день.

На улице уже царил вечер, зажигались фонари, разрезая синюю темноту золотистыми пятнами света, Виталик все еще ковырялся у рамы, монтируя откосы. Лето стояло жаркое, духотища, спина под комбезом чесалась, руки болели. Напарник опять втыкал в телефон.

— Андрюх, помоги, а? Подержи вот тут.

— Угу. — не отлипая от стены, напарник продолжил тыкать пальцем в экран.

— Че угу-то, блять? Что там у тебя такого интересного, а?

— “Хохлы” с “Гусями” поехали объект в области делать, одним дали больше проемов, другим меньше. Теперь срутся.

— А ты там че?

— А я разруливаю. Ща, погоди.

“Разруливает он, переговорщик хренов! Один я корячусь тут!” — возмущенно подумал Виталик и краем глаза заметил движение в окне.

В черном зеркале стекла отражался он сам, пустая комната с ободранными стенами и Андрюха со своим телефоном. Вот только сам Виталик там не стоял, держась за подоконник, а двигался. Шел прямо к Андрею, держа киянку в руке. Удар с размаху - и худенький Андрюха отлетел в одну сторону, телефон, сверкнув серебристой рыбкой - в другую. Еще удар - выбит глаз. Град ударов сверху по голове - вмятина в черепе, кровью заливает стены, тело напарника перестало дергаться. Тот, в окне, развернулся и посмотрел на оцепеневшего Марихина. Залитые черным глаза, сбитые как-то набок волосы, и полное отсутствие рта - просто гладкая кожа, заляпанная красным. Под кожей ходуном ходили челюсти, выпячиваясь, растягивая щеки, словно тот, из окна, что-то кричал.

Глядя на кровавую кучу тряпья, в которую превратился его напарник, Виталик почувствовал, как по спине потекли ручьи пота, коленки противно ослабли, он вцепился в подоконник, чтобы не упасть.

— Ну, чего там держать-то? Виталь? Эй! Ты чего, плохо тебе? — услышал он позади голос Андрюхи и медленно повернулся.

В комнате все было по прежнему, только напарник отлип от стены и жаждал ему помогать. Наконец-то. Парень резко обернулся, успев поймать в стекле исчезающее отражение двойника, который через секунду пропал. Окно снова стало просто черным зеркалом. Тьма за стеклом словно стукнула когтями по тонкой преграде и растворилась, оставив попытки пробраться внутрь.