Черное золото

Несколько бревенчатых домиков, выполненных в «сказочном» древнерусском стиле, возвышались над обширной зеленой лужайкой. Все было устроено с размахом. Размеры лужайки были такие, что при необходимости на ней мог совершить посадку небольшой самолет. На лужайке были растянуты тенты, под ними протянулись столы. Весело дымились мангалы, между ними с фужерами шампанского в руках расхаживали мужчины в дорогих костюмах, девушки в вечерних платьях. Полундра увидел нескольких морских офицеров. Соблюдая требования устава, он отдал одному из них честь, но получил в ответ лишь снисходительную улыбку. Откуда Ставрогин мог набрать эту компанию? Сергей насчитал как минимум пятьдесят человек.

С удивлением Павлов обнаружил полное отсутствие комаров – видимо, эту деталь также продумали хозяева турбазы. На тральщике он то и дело хлопал себя по плечам, а здесь, под тентами, полуобнаженные дамы чувствовали себя вполне уверенно.

Столы ломились. Смальтой переливались миски с икрой, свежий конденсат укрывал бутылки с водкой. Лоснилась на тарелках белая полупрозрачная осетрина. Когда все собрались, последовала новая команда – контр-адмирал приглашал всех за столы.

Банкет оказался обычной вечеринкой. Орал на все окрестности магнитофон, поставленный на крыльцо одного из домиков. Приглашенная танцовщица исполняла танец живота.

Полундра сел рядом с командиром тральщика. То, что здесь происходило, им обоим не нравилось. И вряд ли банкет был посвящен успешному проведению ночных учений. Тосты следовали один за другим, и хоть оба опрокинули в себя немалое количество рюмок, выпивка не брала. Сергей думал о другом. Кто эти люди, лимузины и джипы которых приминали сочную траву по обе стороны высоких ворот? Откуда сытая охрана – ребята-мордовороты в джинсиках, посматривавшие на Полундру свысока, с оттенком презрения – мол, мы не хуже тебя, здоровячок!

– Кто они такие? – наклонился Сергей к уху Истомина.

– Браконьеры, – запросто отвечал капитан третьего ранга. – Эти икра и осетринка добыты браконьерским способом – откуда иначе они могли здесь появиться в таком количестве? – Истомин хохотнул. – О, ты не знаешь, какие миллионы здесь крутятся!.. Да расслабься ты, – добавил он снисходительно. – Все это не нашего ума дело. Я тоже отношусь к этому очень плохо, но все равно это ничего не изменит. Наливай.

Сергей налил себе и соседу, думая о том, что и водка вряд ли оплачена из кармана Ставрогина.

Кроме офицеров и непонятных богачей с ужимками уголовников, на банкете присутствовало местное начальство: глава рыбоохраны, начальник районного отделения милиции. Сидел за столом и иранец – выглядел благодушно, но спиртного не пил. Ставрогин не мог оставить это без внимания.

– Ты меня не уважаешь, – доносилось укоризненное с конца стола, где сидели представитель иранской стороны и контр-адмирал.

Иранец улыбался, отвечал дипломатически:

– Уважаю, Василий Митро… Митрофановитш.

Адмирал разворачивался, тыкал в соседа длинный палец:

– Ладно, ты меня можешь не уважать. Но своего президента ты уважаешь? Выпьем за твоего президента, ну!

Иранец в ответ тактично заметил, что президент Исламской Республики Иран – величайший политик всех времен и народов.

– И я его уважаю, – пьяно кивнул адмирал Ставрогин. – А знаешь, за что? Он, в отличие от нашего, может американского президента послать подальше! Понял?! – Адмиральский палец вновь дернулся в воздухе, словно наконечник мачты парусника при большом волнении моря. – Неужели ты и за него не выпьешь?

– Черт, не могу больше, – пожаловался Полундра Истомину.

– Что такое? – обернулся сосед.

Истомин не успел удержать Сергея. В конце концов, они сидели всего в полутора метрах от контр-адмирала и его иранского собеседника, и как раз наступила минута тишины. Да и разговор Ставрогин и иранец вели не такой уж тихий, а как бы приглашали к участию в беседе.

– Мне кажется, Россия должна дружить со всеми странами, а посылать, как вы предлагаете, это, как говорят политики, контрпродуктивно, – произнес Полундра.

Выразительная реплика прозвучала в полной тишине и получилась неожиданно жесткой. Сергей увидел, как во главе стола полыхнули желтым огнем и потухли куриные глаза контр-адмирала.

* * *

Вечер был настолько хорош, что генерал Сивоконь решил прогуляться пешком. Он отпустил водителя за два квартала от дома, пересек проезжую часть и углубился в тихий сквер.

Здесь царила необычная атмосфера. Тихо, спокойно. Чирикали воробьи, легкий ветерок трепал кроны деревьев над головой. Генерал Сивоконь неспешно шел по аллее. Даже не шел, а гулял. В песочнице крутилась малышня, рядом стояли мамы. На скамейке два пенсионера сражались в шахматы. Возле пенсионеров застыл, ковыряя в носу, мальчишка лет двенадцати. Видимо, он мешал или пытался подсказывать, потому что старики то и дело прикрикивали на него, просили отойти. Мальчишка не слушался.

Генерал Сивоконь напоминал себе этого мальчика. Вот так же он навязывался в друзья людям, которые от него меньше всего ждали телефонных звонков.

Но что было делать? Трофим Иванович вовсе не хотел оказаться за решеткой.