Черноглазая блондинка

Сначала ничего не произошло, кроме того, что Клэр Кавендиш издала смешной сдавленный писк, как будто её что-то ужалило, и закрыла рот рукой. Затем эти таинственно движущиеся шторы раздвинулись, и в комнате появился человек, которого я знал как Терри Леннокса, с той самой улыбкой, которую я так хорошо помнил: мальчишеской, смущенной, немного печальной. На нём был двубортный тёмный костюм и синий галстук-бабочка. Он был высок, худощав и элегантен, и эта элегантность ещё больше подчеркивалась его кажущейся неосведомлённостью. У него были тёмные волосы и аккуратные усы.

Меня поразило, что я никогда не видел его настоящего лица. Когда я впервые увидел его несколько лет назад его волосы были светлыми, а правая щека и челюсть неподвижными, мёртвая кожа была покрыта длинными тонкими шрамами. Во время войны он оказался под миномётным обстрелом, а потом попал в плен к немцам, которые кое-как его подлатали. Такова, по крайней мере, была история, которую он всем рассказывал. Потом, позже, когда убили его жену и, похоже, он собирался взять на себя за это ответственность, он сбежал в Мексику — я бы даже сказал, с моей помощью, — где инсценировал своё самоубийство и сделал масштабную пластическую операцию, на этот раз дорогостоящую профессиональную работу, превратившую его в латиноамериканца. После я встретил его под новой личиной, а потом он исчез из моей жизни. И вот теперь он вернулся.

— Привет, старина, — сказал он. — Не мог бы ты дать мне сигарету? Я почувствовал запах дыма и мной овладела внезапная жажда.

Стоило Терри должное — кто ещё смог бы прятаться полчаса за шторой и выйти оттуда с таким самообладанием и самоиронией Кэри Гранта? Я шагнул вперёд, достал портсигар, открыл его большим пальцем и протянул ему.

— Угощайся, — сказал я. — Сдаёшься или как?

— Да, — сказал он, беря одну из моих сигарет и оценивающе вертя её в пальцах. — Это сказывалось на моём здоровье. — Он приложил руку к груди. — Сухой воздух там, внизу, мне не по нраву.

Странно, не правда ли, как даже в такой ситуации люди сразу погружаются в светскую беседу? Клэр всё ещё сидела на табурете у рояля, прикрыв рот рукой. Она даже не повернулась, чтобы посмотреть на Терри. Что ж, в этом не было необходимости.

Я протянул ему спичку, и Терри наклонился к огню.

— Как прошел полёт? — с просил я. — Ты прибыл из Акапулько, верно?

— Нет, — сказал он, — я был в Байе на небольшом отдыхе, когда позвонила Клэр. К счастью, я успел на местный самолет до Тихуаны, а оттуда на рейс «Мексиканских авиалиний» сюда. Самолет был ОС-3. Я так крепко вцепился в подлокотники, что пальцы до сих пор онемели.

Он проделал тот же трюк, что и всегда: сделал большую затяжку дыма и на секунду задержал его на нижней губе, прежде чем вдохнуть.

— Ах, — сказал он со вздохом, — как вкусно. — Он склонил голову набок и окинул меня изучающим взглядом. — Выглядишь довольно скверно, Фил, — сказал он. — У тебя были трудные времена со всем этим делом с Нико и остальным? Мне очень жаль, правда, очень жаль.

В этом тоже был весь он. Это был тот же Терри — он отнимал у тебя бумажник, сбивал с ног, топтал ногами, а через секунду помогал подняться, отряхивал пыль и приносил свои глубочайшие извинения. И ты ему верил. Вы даже поймали бы себя на том, что спрашиваете, всё ли с ним в порядке, и говорите, что надеетесь, что он не напряг запястье или что-то в этом роде, держа направленным на вас этот тяжелый пистолет, пока он рылся в ваших карманах. Неужели я несправедлив? Ну, может быть, немного. В прежние времена, когда я думал, что знаю его, он был довольно прямолинеен. Он не мог удержаться от выпивки или сохранить деньги, и у него всегда были проблемы с женщинами, но я никогда не думал, чтобы он действительно шёл по кривой дорожке. Последнее теперь изменилось.

— Как Менендес? — спросил я.

Он криво усмехнулся:

— О, ты же знаешь Менди. Он — кот, который всегда приземляется на лапы.

— Часто с ним видишься?

— Мы поддерживаем связь. Ты же знаешь, что я многим ему обязан.

Да, это я знал. Это именно Менендес вместе с другим старым приятелем Терри, Рэнди Старром, помог ему исчезнуть и заполучить новую личность после его так называемого самоубийства в Отатоклане. Они втроём были в окопе где-то во Франции, когда к ним упал минометный снаряд, и именно Терри спас им всем жизнь, схватив снаряд, выскочил с ним наружу и выбросил его, как квотербек, сотворивший чудо в игре. Или, по крайней мере, так гласило продолжение истории об обстреле. Я никогда не знал, в какой мере можно верить в истории о Терри и его приключениях, и до сих пор не знаю. Например, позже я узнал, что он не Терри Леннокс из Солт-Лейк-Сити, как утверждал, а Пол Марстон, канадец, родившийся в Монреале. Но кем ещё он мог быть до этого? И кто он будет, спрашивал я себя, когда я увижу его в следующий раз, если вообще увижу? Сколько пластинок у луковицы?

— Менди всё ещё в Акапулько, верно? — сказал я. — И ты тоже?

— Да. Приятное место на берегу океана.

— Как ты себя называешь? Я совсем забыл.

— Майоранос, — сказал он с застенчивым видом. — Сиско Майоранос.