Черноглазая блондинка (ЛП)

Интересно, что Хэл рассказал ей обо мне и моих поисках Нико Питерсона, живого или мёртвого? Что касается меня, то я мало что рассказал Хэлу — да и рассказывать было особо нечего, — так что я предположил, что он, должно быть, что-то придумал. Хэл такой. Несмотря на своё грубое поведение, он обладает ярким воображением и любит приукрашивать унылую старую правду. Мэнди Роджерс, вероятно, думала, что я работаю на какую-то женщину, которую Нико бросил перед смертью. А если предположить, подумал я, что так и есть?

— А каким был Нико? — спросил я.

— Каким он был? — Мэнди нахмурилась.

О Питерсоне, как я мог заметить, до сегодняшнего дня Мэнди часто не вспоминала, несмотря на то, что он заполучил для неё роль во «Всадниках Красной Зари».

— Ну и дела, не думаю, что я так уж хорошо его знала. Он был просто вечно занятым парнем. Наверное, он мне нравился — не в том смысле, конечно. Я имею в виду, что он был даже не другом, а просто деловым партнером. Однажды он попросил меня поехать с ним в Мексику, — она отвела взгляд и даже слегка покраснела.

— Неужели? — спросил я, стараясь не казаться слишком заинтересованным. — Куда в Мексику?

Она снова прикусила губу. Кого она пытается играть? Возможно, Дорис Каппельхофф в одной из ролей девушки в оленьей шкуре.

— В Акапулько. Он часто туда ездил, по крайней мере, так он мне рассказывал. Он кое-кого там знал — я бы сказала, что он имел в виду богатых.

— Но вы не поехали.

Она широко раскрыла глаза и сложила губы буквой «О».

— Конечно же, нет! Наверное, вы думаете, что я обычная голливудская бродяжка, готовая пойти куда угодно и с кем угодно.

— Нет, нет, — сказал я успокаивающе. — Ничего подобного я не думаю. Я просто подумал, что, поскольку он старше вас и так далее, он мог как другу, предложить вам отправиться с ним в приятную поездку.

Она улыбнулась мрачной, натянутой улыбкой.

— У Нико были подружки, — сказала она, — но у него не было девушек-друзей. Понимаете, что я имею в виду?

Вошел парень, так похожий на Гэри Купера,[55] что это никак не мог быть он. На нём были бриджи для верховой езды, кожаные штаны и красный платок, повязанный вокруг загорелой шеи, а на бедре висела кобура с шестизарядным револьвером. Он взял поднос и пошел вдоль стойки, разглядывая лотки с едой.

— Вы мне очень помогли, мисс Роджерс, — сказал я, одарив её лживой улыбкой.

— Разве? — Она выглядела испуганной. — Каким образом?

— В моём деле, — сказал я, понизив голос, как будто делился коммерческой тайной, — нет ничего, что не имело бы значения, ничего, что не помогало бы выстроить картину.

Она смотрела на меня, приоткрыв рот и озадаченно сдвинув брови.

— Картину чего? — спросила она, таким же, как у меня, шёпотом.

Я отодвинул свою безжизненную кофейную чашку и взял шляпу. Дождь за окном прекратился, и казалось, что солнце балуется с возможностью выйти наружу.

— Скажем так, Мэнди, — сказал я, медленно подмигнув, — теперь я знаю больше, чем когда пришел.

Она кивнула, всё ещё глядя на меня широко раскрытыми глазами. Она была по-своему милой девушкой. Я не мог не опасаться за её будущее, за карьеру, которую она выбрала для себя.

— Я смогу ещё раз поговорить с вами, — спросил я, — если у меня возникнут ещё вопросы, ответы на которые, возможно, есть у вас?

— Конечно, — сказала она. Потом она вспомнила, кто она такая, облизнула губы кончиком языка и лениво откинула голову назад, демонстрируя белоснежное горло; я догадался, что это Барбара Стэнвик[56] в «Двойной страховке»,[57] которую я смотрел.

— Приходите в любое время, — сказала она. — Хэл скажет вам, где меня найти.

По пути к выходу я прошел мимо стола, за которым поджарый парень в красной платке склонился над тарелкой с «чили кон карне»,[58] поглощая еду ложкой с таким видом, как будто боялся, что кто-то может, подкравшись сзади, дотянуться до неё через его плечо и стащить. Он действительно был точной копией Купа.[59]

Я не знал, куда направляюсь, пока туда не добрался. Воздух был свеж после дождя и благоухал меланхолией. Я опустил окно машины, наслаждаясь прохладным ветерком, обдувающим моё лицо. Я думал о Мэнди Роджерс и обо всех других ребятишках вроде неё, которые приехали сюда, на побережье, привлеченные обещанием когда-нибудь сыграть вместо Дорис и Рока в какой-нибудь бессмысленной смеси слащавых песен, норковых шуб и белых телефонов. А где-то в Хоуп-Спрингс наверняка есть паренёк, который всё ещё тоскует по ней. Я видел его также ясно, как промытый свет над Голливудскими холмами, застенчивого парня с руками, похожими на лопаты, и торчащими ушами. Вспоминала ли она когда-нибудь его, оставшегося там, среди кукурузных полей, пожирающих его сердце при одном воспоминании о ней? Мне было жаль его, даже если она и не жалела. Вот такое у меня было настроение; именно в этот час после дождя.