Черноглазая Марьяна (СИ)

Ласковое «умняшка» услышал в каком-то из зарубежных молодёжных сериалов, и оно прочно засело у него в памяти, поскольку как нельзя лучше подходило к Марьяне. Загадочные глаза, «хотя и сияют чернотой не включённого плазменного телеэкрана, поразительно благоразумны» - именно так однажды выразился одноклассник Димка Воробьёв, проявляющий явный интерес к отличнице Паверман.

Как же Сергей бесился на эту девчонку в начальных классах из-за её блудливой мамаши, посмевшей завлечь его отца! Изводил Марьяну чем только мог. И в средних классах высмеивал её, глумясь над смуглостью кожи и чернотой волос и глаз. А в старших классах старался игнорировать или относиться с безразличием.

Конечно же, замечал, как умильно, с восхищением смотрела на него она и почему-то на обидные его каверзы не обижалась и не жаловалась никому, всегда стойко сносила. Когда учительница ловила его с поличным и обрушивалась на него с руганью, на нежном личике девочки появлялось жалостливое сочувствие.

Странно всё складывалось: чем больше Серёжа ненавидел и третировал Марьяну, тем больше она ему нравилась. Он невольно любовался на неё, иногда просто глаз не мог отвести от её смоляных кос, красивых, дугой очерченных бровей, которые у неё были не широкими и густыми, как у большинства черноволосых людей.

Она снимала очки перед тем, как склониться над тетрадью, и становилась беззащитно-трогательной. Чёрные густые ресницы трепетали, будто у куклы из диснеевского мультика, слегка припухлые губки чуть шевелились. Прямо загляденье, да и только! Мальчик украдкой наблюдал за ней, любовался исподтишка, она словно примагничивала его к себе.

А как он испугался, когда в шестом классе классная руководительница вздумала рассадить их по разным партам! У той была манера каждую четверть всех рассаживать, лишь Голубева с Паверман оставляла на месте, говорила, что такого забияку может выдержать только супертерпеливая девочка, вроде Марьяны. А тут после очередной грубой выходки Серёжи, решила переместить задиру подальше от неё.

Он весь сжался в ожидании: ужасно не хотелось менять ненавистную Паверман на какую-то другую девчонку. Димка Воробьёв немедленно засуетился и стал руку тянуть вверх.

- Посадите, посадите Паверман со мной! Я отличником стану, обещаю! – радостно выкрикнул.

К счастью, на его просьбу учительница недоверчиво хмыкнула:

- Незачем шило на мыло менять, оба вы с Голубевым непоседы. Не знаю даже, как поступить! - задумалась учительница и вопросительно посмотрела на Сергея. – Если тебя посадить на последнюю парту, ты скатишься на тройки, ведь так? – И не дожидаясь ответа мальчика, сделала заключение: - Сиди уж, где сидишь, но будешь обижать Паверман, пожалуюсь твоему отцу! А тебе, Марьяна, советую спуску ему не давать.

В старших классах многие парни в школе заметили, как Марьяна расцвела. Её не портили даже большие очки в чёрной роговой оправе, прикрывающие красивые глаза. Стройная и гибкая, с тонкими запястьями рук и удлинёнными пальчиками, она выгодно отличалась телосложением и изящностью движений от остальных девчонок. Но едва ли осознавала это, поскольку всегда держалась довольно сдержанно. Голубев знал, что некоторые парни пытались её приглашать в кино, на пляж или на прогулку, девушка неизменно отказывалась.

По примеру американских школ в гимназии, где они учились, на новогоднем балу старшеклассников чествовали «короля» и «королеву», которых выбирали до праздника. Голосование было тайным, но проходило под бдительным оком учителей и к тому же на классных часах, чтобы не было подтасовок, таким образом, опустить в коробку каждый ученик мог только две бумажки – с фамилиями парня и девушки.

После подсчёта оказалось, Марьяна уступила победительнице лишь на два голоса. Могла бы набрать и больше, но многие ребята, да и учителя тоже, сомневались, что Паверман вообще придёт на бал – ни на какие школьные вечера она по обыкновению не ходила. А ежели и придёт, то явится в белой кофточке и синей гимназической юбочке: строгая бабушка не допустит яркого и пышного наряда, без которого не может быть королевы.

Но в тот раз Марьяна пришла. Правда, тёмно-бордовое шифоновое платье её не отличалось пышностью и длиной до пола, как у победительницы - ученицы их параллельного одиннадцатого класса, зато красиво обтягивало её хрупкую фигурку и придавало необычный оттенок чёрным глазам, которые не были спрятаны под очками, а прикрывались прозрачными линзами. Она могла бы стать самой обворожительной королевой за всю десятилетнюю историю гимназии, подумалось тогда Голубеву. Кстати, сам он не дотянул до «короля» тоже двумя голосами.

На танец Сергей её не пригласил. И не потому, что желающих танцевать с ней нашлось немало – для него было не проблемой на танцах увести из-под носа зазевавшегося кавалера девчонку. И уж подавно не потому, что не желал с ней кружиться – очень даже хотел. Просто не мог позволить себе расшаркиваться перед дочерью бывшей отцовой любовницы.