Черноглазая Марьяна (СИ)

- Бред сивой кобылы! Мура собачья! Ни к кому я не привязан никакими узами – ну и загнула! Много нежного, романтичного!.. Ишь, чего выдумала! Я – будущий хирург, мне не пристало быть чувствительным! Нашла, тоже мне, романтика! Умереть - не встать!.. Отстань от меня, Паверман, со своей привязчивой любовью, чтоб глаза мои тебя не видели!

От грубости такой Марьяна чуть не задохнулась. Застыла в изумлении перед разгневанным Сергеем, не мигая смотрела широко распахнутыми глазами и ловила губами воздух. С трудом пришла в себя и пробормотала едва слышно:

- Но ведь вчера мы были вместе, ты говорил, хочешь узнать меня получше, даже сказал, я нравлюсь тебе.

- Когда это я говорил? – слегка прищурившись, ехидно усмехнулся прямо ей в лицо Голубев. – Какую-то бредятину мелешь! Думаю, тебе это приснилось. Запомни, Паверман, между нами ничего не может быть – ни сейчас, ни потом! А то что вчера… Это просто меня Алекс попросила отвлечь твоё внимание от Орлова на время. Её Наташка глаз положила на него. А ты под ногами путалась. Вот я и заигрывал с тобой понарошку, чтобы у Наташки шанс был охмурить новенького. Она, по-моему, прекрасно справилась.

Заметив, что девушка побледнела, и, похоже, испугавшись, что она может хлопнуться в обморок прямо ему под ноги, парень схватил её за плечи, удерживая, чтобы не упала.

- Успокойся, не нервничай! – сбавил он тон, нахмурившись.

- Я не нервничаю! – слабым голосом возразила Марьяна. – Просто поняла, ты любишь Сашу. А я… мне не на что надеяться…

- Чёрт! – вновь взорвался Сергей. – Опять ты за своё! Ты не должна заблуждаться насчёт меня! Я никого не люблю, тем более ты мне не нравишься! – многозначительной интонацией выделил он последнее слово. – Да как только ты могла подумать, что я тобой увлекусь? Дочерью черномазастной ведьмы, которая пыталась увести моего отца из нашей семьи? Ты знаешь, как страдала моя мать?! – Убрав руки с девичьих плеч, резко отшатнулся от Марьяны, словно боялся испачкаться.

- Но моя мама замужем, у неё дети, она любит мужа, - нервно залепетала Марьяна, ничего не понимая.

- Вот-вот, у неё-то теперь всё о кей. А у моих родителей жизнь пошла кувырком, ругаются без конца, мать не может простить отцу измену… И всё твоя любвеобильная матушка со смолистой чернотой в глазищах!

- Да не может быть такого! – недоверчиво воскликнула девушка. – У неё просто времени не было завести с твоим отцом роман, она по уши занята мужем и близнецами. Все мысли её – о них!

- Я говорю не о сегодняшнем дне, – хладнокровно, сквозь зубы произнёс Голубев, -это было, когда мы ещё учились в первом классе, до её замужества. Твоя мать работала у отца в отделении медсестрой, я сам видел однажды, как они целовались. Так что отвяжись от меня, Паверман! И держись подальше, не преследуй! Мне уже надоели томные взоры твоих б-рр жутких глаз! Направь их на кого-нибудь другого. Чернявки меня не привлекают, особенно такие страшные, как ты и твоя чёртова матушка, правда, она пострашнее тебя, хотя и лицом белее! – Поправив сумку на плече, резко повернулся и поспешно зашагал своей дорогой.

Марьяна смотрела ему вслед, она была в ужасе. Ещё никто никогда так не оскорблял её, по крайней мере, с тех пор, как стала взрослой. В словах парня было столько злости, насмешки и ненависти, что в первый момент ей показалось, земля ушла из-под ног, потом почувствовала себя буквально облитой помоями. Она всегда относилась к людям доброжелательно, не искала в них недостатки, старалась видеть только хорошее. Так почему же Сергей ни за что ни про что обидел её, задел за самое больное место?

Неужели она так страшна и уродлива? Но ведь она ничего не может изменить. Какой уж родилась, не перекраситься же в блондинку и не ходить всегда с голубыми линзами. Это ещё куда ни шло, а как поменять смуглую кожу на светлую. Осветлить, как сделал американский певец Майкл Джексон? Смешно и бессмысленно. Говорят, у Майкла была болезнь – кожа покрывалась светлыми пятнами, поэтому он вынужден был пойти на выбеливание. А ей-то это зачем?

Не такая уж она и темнокожая, не негритянка ведь! Смуглая – да. Но зато почти никогда у неё не бывает угрей, кожа ровная и чистая. Нина Чернова в старших классах даже завидовала ей: не нужно покупать клерасил, зинерит и другие мудрёные недешёвые аптечные средства, чтобы справиться с прыщавой напастью. По словам подружки, кожу, как у неё, не прочь бы иметь все девчонки в классе, только стоит немного ежедневно освежать скулы румянами, и тогда кожа станет сияющей, с персиково-абрикосовым оттенком, как у Кэтрин Зета-Джонс, красотки из «Маски Зорро».

Конечно, Нина из жалости к ней так высоко загнула. Голубев за один миг развенчал бы все доводы Черновой. У него острое неприятие внешности Марьяны. Тут ничего не поделаешь. Но зачем он приплёл вдобавок ко всему ещё и про маму небылицу?