Черногорцы в России

С первых дней своего появления в СССР Джилас демонстрировал лояльность И. Броз Тито и готовность последовательно исполнять его указания. Уже в первые дни приезда делегации через Симича была передана просьба Августинчича и Джиласа напечатать на сербском языке листовки и брошюры для заброски их в сербские районы, в которых «маршал Тито в настоящее время особенно содействует военным операциям партизан» ⁹. Во время встречи с Молотовым Джилас твердо и последовательно пытался добиться от Москвы ускорения признания Национального комитета освобождения Югославии (НКОЮ).¹⁰ Выполняя поручение Тито «получить разъяснения по вопросу о признании Комитета освобождения Югославии», Джилас несколько раз возвращался к этой теме. И в итоге добился от Молотова фразы: «Мы приняли подготовительные меры к такому шагу»¹¹. При этом Джилас довольно искусно дал понять, что Тито рассчитывает только на СССР, охарактеризовав англичан как ненадежных союзников Народно-освободительной армии Югославии (НОАЮ)¹².

Несомненно, что Джилас был переполнен впечатлениями, встречами и поездкой на фронт, куда миссия ездила в сопровождении корреспондента «Правды» Б. Полевого. Были и картины с описанием неизбежных, но не становившихся от этого привлекательными, жестокостей войны. Джилас впоследствии писал и о том, как неразговорчивый Конев, сообщая о подробностях Корсунь-Шевченковской операции, «не без ликования рисовал картину окончательной немецкой катастрофы: почти восемьдесят тысяч отказавшихся сдаться немцев были сбиты на небольшом пространстве, затем танки смяли все их тяжелое вооружение и пулеметные гнезда, после чего их добила казачья конница. Сказанная с улыбкой фраза маршала»: «Мы дали казакам рубить сколько душе угодно – они рубили даже руки тем, кто подымал их, чтобы сдаться» – обрадовала в тот момент Джиласа.

И сам он с гордостью рассказывал Сталину о способах ведения и жестокости войны в Югославии. Джилас пояснил: «Мы не берем немцев в плен, потому что и они каждого нашего убивают», на что Сталин, перебив его, с улыбкой рассказал о том, как один красноармеец, конвоировавший группу пленных немцев, буквально выполнил приказ главнокомандующего «Перебить всех до одного» – привел в штаб единственного пленного¹³.

Среди иных ярких моментов этого первого посещения страны социализма было присутствие при скандале, который устроил советским лицам, обслуживавшим югославскую делегацию, ее глава Терзич. Это произошло после поступившего от них предложения воспользоваться возможностями спецснабжения для иностранных дипломатов ¹⁴. В Москве Джилас передал в Политический архив МИД СССР ряд материалов из военного архива КПЮ (в том числе и о Д. Михайловиче)¹⁵, по всей видимости, не только снабжая советских дипломатов материалами для дискуссий с союзниками на предстоящих конференциях «большой тройки», но выполняя задумки руководства набирать соответствующие политические очки в борьбе с конкурентами и, возможно, готовить процесс против них в освобожденной стране.

После нескольких недель консультаций, 28 апреля 1944 г. начальник югославской военной миссии в СССР В. Терзич представил Генеральному штабу Красной армии реестр необходимого для вооружения, снаряжения и снабжения военных соединений под командованием Тито¹⁶. Это было последнее, что требовалось Сталину для принятия соответствующего решения о содействии. При всем нетерпении югославов скорее получить помощь, этот документ был необходим для принятия официального решения.

8 мая 1944 г., через три недели после приезда югославской военной миссии Государственный Комитет Обороны принял постановление «О мероприятиях по оказанию помощи НОАЮ» (5847 сс). Этим постановлением маршалу авиации Голованову предписывалось выделить 30 экипажей из состава 5 гвардейской авиадивизии для доставки в Югославию воздушным путем оружия, боеприпасов, медикаментов, продовольствия и др. снаряжения со специальной перевалочной базы для концентрации, сортировки, упаковки и подготовки для транспортирования грузов, предназначенных для НОЛЮ в Калиновке (место дислокации 5 авиадивизии советских ВВС). Начальник Тыла Красной армии Хрулев должен был сконцентрировать на базе в Калиновке все грузы, подлежащие транспортировке, необходимое количество грузовых парашютов для этого груза, а также организовать радиосвязь базы с Москвой (начальником базы был утвержден полковник В. Я. Прянишников).

Маршалу Голованову также поручалось организовать в Бари (Южная Италия) авиабазу и временно ее использовать как запасную для посадки самолетов, осуществляющих снабжение НОАЮ из СССР, в случае неблагоприятной обстановки на обратный рейс. Ответственность за организацию аэродромной службы (радиосвязь, метеообслуживание и сигнализация) по приему самолетов на территории НОАЮ возлагалась на военную миссию СССР при Верховном штабе НОАЮ (тов. Корнеева)