Чернокнижник

— Не обращайте внимания. Если по-научному, мы с вами в статическом темпоральном коконе. Для всех прочих кроме нас время стоит на месте.

— Осподи! Силы Небесные! — всплеснул руками я. — И это всё ты, Пантелеймон сотворил?

— Ну это мелочи, Трофим Афанасьевич, — выпятил грудь колесом детина, — помимо этого я еще многое могу…

— И подлечить старика могёшь? — я попробовал поймать хвастуна на слове и попытаться перевести нашу беседу в нейтральное русло.

— Не, жизненными силами, иже с ними природными стихиями управлять не могу. Моя стезя пространственные и ментальные манипуляции. Вы вообще где проживаете?

— В Дымово в частном доме, за номером двадцать пять, по улице Чкалова.

Тем временем дьяк отвел от меня пристальный взгляд своих выразительных серых глаз и вполне миролюбиво сказал:

— Трофим Афанасьевич, злого умысла с вашей стороны не усматриваю. Вы теперь у нас еще один осенённый Благодатью. Сколько вам годков, дедушка?

— Восемьдесят пять в феврале месяце стукнуло.

— Поздновато, конечно, посему конкретную специализацию кудесника вам уже не получить.

— С чего бы это Пантелейша? Рази не достоин? — показушно возмутился я.

— Ну как не достоин? Конечно же достоин, вот только получить доступ к Благодати недостаточно, необходимо пройти длительное обучение у высших осененных, а старость у нас пока что лечить не научились. — Интересная информация. Неужели здешние маги не умеют запускать регенеративные процессы обновления в организме человека? Бред какой-то. Любой адепт Магии Жизни или природы способен излечивать людей от любой хвори, в том числе и от старости. Даже я — некромант умею это делать, правда с большим перерасходом энергии, но при наличии Талисмана в моем замке любые потери были для меня не критичными. — Так что извините, Трофим Афанасьевич, но как чудотворец для Пресвятой Церкви вы бесперспективны.

— Дык как же так-то? — Я постарался вложить в свой голос максимум огорчения, при этом не проявить своих истинных эмоций. Теперь, когда выяснилось, что церковникам я не интересен, есть шанс «разойтись краями», то есть без взаимных обид и претензий.

— Да вы не расстраивайтесь, дедушка. Просто вам не повезло получить божий Дар немногим раньше. Будь вам хотя бы годков под пятьдесят, тогда бы за ваше обучение, возможно, и взялся бы кто-нибудь из высших осененных. А так… ну сами понимаете, — широко развел своими могучими руками дьякон. — Да, еще один момент, теперь вы наверняка способны видеть Благодать и не только видеть, но впитывать её, хотя бы для поддержания в форме вашего потрепанного организма. Она присутствует во многих местах. Вот только безоглядно хватать не советую, поскольку у неё может быть законный хозяин. На кладбищах, в местах проведения культурно-массовых и спортивных мероприятий, на просторах Интернета и еще много где Благодати много, но соваться туда за ней не рекомендую — опасно для жизни. Также не обворовывайте божии храмы, ибо при каждом имеется свой наблюдатель, который немедленно зафиксирует появление осененного и возьмет вас на заметку. — Крайне ценная для меня информация. Благодаря моей астральной защите Пантелеймон не смог поначалу увидеть во мне одаренного. Лишь после того, как я прихватил весь накопленной в алтаре (или как его здесь называют «престол») запас энергии, он смог опознать во мне чародея, даже не чародея, а всего лишь вновь осененного Божией Благодатью. — И еще, Трофим Афанасьевич, в какой-то момент вы можете ощутить себя эдаким могущественным существом, способным оказывать влияние на ход мировых политических событий. Возможно, эту мысль кто-то нехороший постарается вложить в вашу голову. Настоятельно не советую этим заниматься и поддаваться на уговоры разного рода сомнительных личностей, кои станут уговаривать вас начать «прогибать этот мир под себя». При каждом более или менее значимом политике существует специальная служба, для его защиты от любых проявлений транцендентного характера. Короче, Трофим Афанасьевич, беспокоить из-за вас кого-то из высших осененных иерархов я не стану. Претензий к вам не имею, ибо не ведали, что творили. Засим до свидания. Надеюсь еще неоднократно с вами увидеться в стенах нашего храма.

После этих его слов все вдруг вернулось на круги своя. Легкий гул голосов, колеблющийся свет от сгорающих свечей и пламени лампадок, как бы ожившие лики святых угодников поглядывали на меня с явно выраженным укором, мол служку тебе обмануть удалось, но нас-то не проведешь, мы все видим. Сразу стало как-то неуютно в божьем храме. Скомкано попрощался с дьяконом, после чего тут же поспешил удалится. Проходя мимо кучкующихся в притворе старух, ощутил ревнивый взгляд, будто клинок в печень засунули. Неужто ревнуют за то, что внимание их обожаемого Пантелеймона к себе привлек. Ну точно, эти мегеры совсем сбрендили, считают себя тут хозяйками. Неужели во всех заведениях подобного рода такая же ерунда творится?