Чернокнижник

   Марина Леонидовна оправдала самые мрачные ожидания ребят. Она оказалась на редкость занудливой, от ее голоса клонило в сон, объясняла она сложно, с кучей непонятных терминов и постоянными "эканьями", "типами" и "нуканьями". Да еще писать заставляла чуть ли не пол урока, и без перерыва, и под слишком быструю диктовку!

   - Учитесь писать скорописью, - нравоучительно заявила она, едва Костян взмолился о пощаде. - В институте вас никто ждать не будет!

   Васька заскрежетал зубами. Да им до института как пешком до Китая! Так и захотелось покрутить пальцем у виска. Да и все остальные были не в лучшем настроении. В классе чувствовалась гнетущая, напряженная атмосфера.

   "Как бы девчонки не сорвались и не наделали глупостей!" - мысленно взмолился Васька, в очередной раз уловив волну ярости, исходящую от подруг.

   - Так, значит, на сегодня мы закончим писать! - вдруг оборвав на середине свою фразу об уровне оледенения Антарктиды и странно потирая ладони, произнесла учительница. - Эээ... теперь перейдем к практике!

   Васька переглянулся с девчонками, окинул лица одноклассников беглым взглядом. Мда, что-то энтузиазма на физиономиях не видно.

   - К доске пойдет... - журнала еще не было, а потому географичка, никого ещё не знавшая по именам и лицам, уверенно ткнула в Костю. - Вот вы, молодой человек!

   Парень обреченно встал и вышел на середину класса.

   - И чё делать надо? - уныло спросил он.

   - Ну, бери указку и подходи к глобусу, будешь показывать, что я скажу! - предвкушающе и как-то нехорошо улыбнулась завуч.

   Вдруг Васька явно уловил резкую волну злости и какого-то злорадства откуда-то с соседнего ряда. И тут же произошло странное. Указка, неожиданно вздрогнув, рванулась вперед, к глобусу, пронзив его насквозь. Рука Костяна, державшая её за рукоятку, при этом вытянулась в длинном стремительном выпаде и дёрнула за собой тело мальчика, чуть не потерявшего равновесие от столь чувствительного рывка. Но, занятия восточными единоборствами сделали своё дело - на ногах он устоял, успев выставить вперёд ногу. И замер в позе д`Артаньяна, поразившего шпагой де Жюссака.

   Растерявшийся паренёк с ужасом и непониманием смотрел на свои руки, все еще сжимающие деревяшку, переводил взгляд с нее на географичку.

   - Э-э-это не я... - жалобно проблеял он. - Она сама!

   Васька же в ярости уставился на девчонок. Ну как они могли?! Он-то в отличие от одноклассников понял неожиданную "резвость" указки! Типичный телекинез. Но подруги отвечали честными и удивленными глазами. Да и эмоции вроде соответствуют лицам: недоумение, подозрение и легкий страх. По крайней мере, ни смущения, и вины Васька не уловил ни у одной из них. Нахмурился. Что же это тогда было?

   Девчонки же продолжали откровенно рассматривать его. Васька почувствовал подозрение и обвинение, исходящие от них. Отрицательно покачал головой, мол, я ни причем. Подруги тоже задумались. Недоумение так и скользило на их лицах. Все были готовы поклясться, что кто-то использовал "магию".

   Пока ребята переглядывались, географичка уже разрулила ситуацию. Она не стала ругать Костика, не стала требовать дневник и родителей. Просто вежливо попросила его либо починить глобус, либо купить новый. Тот растеряно кивал головой. Словно кролик перед удавом.

   Урок кончился резко и неожиданно. Задумавшийся и взволнованный Васька вздрогнул от громкого и противного звонка. Собрал тетради, записал номер параграфа в дневник, закинул учебник домой и рванул к выходу из класса, ожидая девчонок. Предстоял серьезный разговор.

  

   ***

  

   Добравшаяся до тёплого участка коридора, Лерка остановилась и встретила Чернокнижника выражением ужаса на лице, а Маха сосредоточенно копалась в сумке.

   - Я слышала эмоциональный всплеск, - без вступления сообщила Зульфия. Так просто и естественно, будто они давно обсуждают только что происшедшее в классе. - И это была злость.

   - Не знал, что вы тоже различаете чувства, - Васька озадачен.

   - Ага. Ты-то, небось, думал, будто мы только направление на сигнал пеленгуем, - не отрываясь от копания в сумке, пробубнила Маха. - Уж как сердечко твоё тает, когда ты на Лерку смотришь, давно приметили.

   - Ну, никакой личной жизни, - Лерка выглядит смущенной.

   - А почему я от Лерки никакого ответного чувства не ощущаю? - растеряно спросил Чернокнижник.

   - Потому что дудндук, сухарь и дубина стоеросовая, - с обидой в голосе ответила сама Лерка. - Но поступаешь правильно, и я на тебя не сержусь, - тут же поспешила она сгладить невольную грубость.

   Васькины руки сами потянулись обнять зябкие плечи подруги, но Зулька отвесила ему затрещину:

   - Вы, токующие глухари! Опомнитесь! В нашем классе заявил о себе ещё один маг.

   - Это понятно. Причём -- не Костян! - сразу сосредоточился на деле Васька.

   - То есть или Ляпа, или Пень, или Багира -- ребята сошлись в плотный кружок, почти сомкнувшись плечами. Распахнутая Махина сумка оказалась посерёдке и все дружно опустили головы, заглядывая внутрь. - Ты что это делаешь?