ЧЕРНОКНИЖНИК

ощущала   в   себе   яростного   кипения   энергии,   но   все   тело   представлялось   Эльге   будто

выточенным   из   цельного   камня.   Подняв   голову,   она   посмотрела   в   огромные   пустые

глазницы   теневого   охотника.   Его   голова,   меняющаяся   каждую   секунду   вместе   с

пульсациями созданного Уиларом узора — то птичий клюв, то человеческий череп, то

волчий оскал — внушала дикий, животный ужас, но Эльга больше не боялась. Мысленно

она уже похоронила себя, и с этого момента все сделалось неважным. Когда существо

метнулось   к   ней,   она,   опережая   объятья   медвежьих   лап,   каждая   из   которых   была

толщиной   с   ее   талию,   вцепилась   своими   тоненькими   пальчиками   в   грудь   охотника,

уперлась ногой ему в живот и, упав на спину, перебросила через себя тушу, весившую,

наверное, раз в двадцать больше, чем она сама. Где-то в глубине сознания она удивилась

тому, что тень не только обрела плоть и вес, но еще и оделась — однако, поднимаясь на

ноги,   Эльга   вдруг   поняла,   что   захватила   своими   тоненькими   пальчиками   не   складки

одежды на теле твари… судя по недовольному ворчанию встающего с земли противника,

она едва не вырвала из его груди два куска кожи. Больше до конца боя она не думала ни о

чем.

Тварь бросилась к ней на четырех лапах — огромный, стремительный черный зверь.

Из-за того, что тварь согнулась вдвое, они с Эльгой стали почти одного роста. Когда пасть

чудовища была уже совсем рядом, девушка ушла в сторону, и вцепилась в горло зверя,

повисла на нем. Зверь поднялся на задние лапы, переходя в человекоподобное обличье;

его   огромные   лапы   сомкнулись,   грозя   раздавить   Эльгу,   но   она   уже   сидела   на   спине

существа,   обхватив   его   за   шею   так   крепко,   как   только   могла.   После   двух   неудачных

попыток выцепить ее и сбросить — Эльга, чтобы не допустить этого, вжималась в тело

чудовища с такой силой, как будто бы хотела срастись с ним — тварь снова перешла в

звероподобное   состояние,   и,   не   оставляя   попыток   расцепить  Эльгины  руки,   принялась

кататься по земле. Но и это мало помогло — сжимающиеся, как жгут, Эльгины руки давно

утонули в мышцах и складках жира — и, вместо того, чтобы расцепить смертоносные

объятья, существо разрывало когтями собственное горло. Несколько раз оно было близко

к тому, чтобы раздавить Эльгу о землю, но девушке всегда удавалось, предчувствуя этот

момент, переместиться на плечо или грудь чудовища — правда, для этого ей приходилось

выпускать из «любовных» объятий его шею. В конце концов, он все-таки поймал ее —

схватил своими огромными лапами и, сжимая, начал ломать кости. Воспользовавшись тем,

что нижняя часть ее туловища оставались еще свободной, она согнула колени, а затем

резко   выпрямила   ноги.   Ступни   провалились   во   что-то   упругое   и   влажное.   Тварь

захрипела, сжимавшие Эльгу пальцы на секунду разжались; и когда, спустя мгновение,

тварь снова принялась ловить ее, кататься и хлопать себя по спине, Эльга, как влитая, уже

сидела верхом на закорках демона. На этот раз она обхватила шею противника ногами и,

не   переставая   сжимать   их,   то   падала   назад,   то   прижималась   к   голове   чудовища,

уворачиваясь от месящих воздух бревноподобных лап. Когда существо закинуло правую

лапу через плечо, норовя сдернуть, наконец, со своей спины нахальную девчонку, Эльга,

избежав   столкновения   с   когтями,   обеими   руками   обхватила   лапу   чуть   ниже   кисти,

изогнувшись вокруг нее всем туловищем наподобие буквы «С». При этом — по-прежнему

не разжимая ног, скрещенных на горле противника — она, сколь могла, стала съезжать к

правому плечу чудовища, выворачивая следом за собой и его лапу. Такое возможно только

во сне, но, впрочем, это и был сон…

Чудовище заревело от боли. Стальной клубок мышц, в который превратилась Эльга,

не лопнул, пожалуй, только благодаря чуду в те секунды, когда тварь пыталась выдернуть

лапу. Эльге казалось, что каждый рывок раздирает ее надвое, перед глазами все плыло,

крошились сжатые до боли зубы — удержать, не закричать, не выпустить… Во время

одного из рывков тварь не удержалась на ногах и упала на землю. Выставленный вперед

локоть   хрустнул,   не   выдержав   массы   гиганта.   Воздух   огласил   дикий   вой.   Чудовище

признало свое поражение. Оно начало терять плотность и вес, становясь бесформенной

тенью, но Эльга продолжала сжимать — уже не горло и лапу в буквальном смысле, а,

скорее, какой-то жизненный центр теневого охотника. Вместе с тем она чувствовала, как

стремительно   слабеет   сама,   теряя   ту   необыкновенную   твердость,   целостность,

позволившую   ей   победить.   Птицеподобная   тень   повернула   к   ней   голову.   Огромные

пустые глаза снова встретились с глазами Эльги.  «Отпусти меня,  — произнесло Нечто. —

Отпусти меня, потому что скоро взойдет заря».

Эльга не ответила и не разжала рук. Она боялась, что это существо околдует ее,

обманет, использует какую-нибудь хитрость для того, чтобы обратить свое поражение в