Чернокнижник и феи (СИ)

– Я знаю одно – никогда нельзя идти на поводу шантажистов. Они привяжутся, как летучие мыши-вампиры, и будут пить и пить из тебя деньги. Допускаю – ради чего-то безумно важного, можно как-то смириться и заплатить деньги, откупаясь раз и навсегда, но… В моем случае я согласилась на шантаж, собираясь выкупить даже не потенцитовый кристалл с записью, даже не оригиналы фиксограмм – они все хранятся у Шекли… Я согласилась выкупить копии! А ведь Фейн может сделать их сколько угодно – десятки, если не сотни. Причем я не сомневалась, что выкупить надо. Брок, ты мне очень дорог, честное слово, ради тебя я пойду на многое, но… Я согласилась платить за воздух! Фейн обещал, конечно, еще вдогонку свои показания о том, что тебя принудили оболгать себя, но Гилл уже был на нашей стороне к тому времени, да и Блека забрала инквизиция. Показания Фейна важны, но они не критичны. А я согласилась. Я была готова даже с тобой, Эван, ругаться, если бы ты не одобрил выкуп фиксограмм. Причем подмена мыслей… Настроения… Прошла так легко, что я сама не заметила этого. Хуже! Когда Брок предложил вызвать Фейна на дуэль, я сказала, что сама это сделаю. Я. Я, которая может только накричать…

Брок не сдержал улыбки, узнавая фразу. Он легко подхватил:

– …сломать колено, лишить плотских утех на пару лун и убить ударом в кадык.

Вик согласилась:

– Вот именно. А в дуэли не подобраться на расстояние удара в шею. Никак. Сразу скажу – я не замечала в себе перемен. Все было абсолютно мое – каждое решение. И все же решения были не мои. Отец Маркус покопался в моих мозгах вчера, сразу после встречи с Фейном, и к вечеру, разбираясь со слугами, я поняла, что изменилась, причем не в лучшую сторону. Изменилась после встречи с Фейном. Не будь отца Маркуса, во-первых, покопавшегося в моих мозгах, а во-вторых, обезвредившего Фейна заявлением отца Корнелия на вчерашнем совещании, я бы завтра в обед пошла на поводу Фейна, полностью уверенная в собственной правоте. Как Чарльз, как Тони, как Блек, как многие, многие другие. И пока не забыла – Фейн, если менталист действительно он, он не такой, как отец Маркус. Фейн подогревает эмоции, возможно, способен вкладывать приказы и устремления, но он не способен читать мысли, во всяком случае быстро и в присутствии объекта воздействия. Он мне наговорил кучу вещей, которые мог узнать обо мне от других людей, и он не сомневался в их интерпретации. При возможности читать мысли, как читает их отец Маркус, он бы таких глупостей мне не наговорил. – она остановилась перед кроватью Брока. – Что-то еще? Эван, Брок? Я вроде все вспомнила, что нужно знать…

– Ммм… – привычно глубокомысленно отмычался Брок.

Эван тоже был лапидарен – причем во всех смыслах: и застыл, как камень, и ответил лишь кратко:

– М-да…

Вик подумала и добавила:

– Кстати, у отца Маркуса тоже есть много прорех в даре. Он не может посылать свои мысли сразу всем в окружении – он должен видеть адресата. Хотя, возможно, его дар ограничен по расстоянию. Он не способен создавать свой «голос» – он пользуется теми голосами, что есть в памяти «слышащего» его. Он считывает лишь поверхностные мысли. Он не способен сканировать полностью – ему нужно время и близкий контакт. Иначе бы он арестовал Блека гораздо раньше, чем на Оленьем. Иначе он бы не стал идти на поводу у Гилла с проклятьем и розыгрышем меня. Вот теперь точно все мои догадки. Вроде бы. А теперь не поделитесь мыслями, почему вы решили, что менталист, один из, является Душителем?

Эван потер висок и признался:

– Может, я ошибся в своих суждениях.

Вик взмолилась:

– Нет-нет-нет, Эван! Рассказывай, пожалуйста.

– Пожалуй, Вик, надо поговорить с отцом Маркусом и добиться встречи с Ривзом.

– И Блеком, – мрачно добавил Брок.

Эван согласился с ним кивком:

– И сверить наши и его знания о Душителе. Так будет лучше, Вик.

Она развела руки в стороны:

– Вы же понимаете, что скорее всего Ривз ничего не помнит? С учетом работы менталиста…

Мужчины расстроенно вздохнули, и Вик тут же сказала:

– Простите, просто этот вывод очевиден... Иначе Тони бы не остановился. Гилл думал, что все дело в крушении идеалов у Ривза, я тоже сперва так думала, а потом… Поняла, что дело не в разочаровании в короле.

– И что будем делать? – тихо уточнил Брок. – Я могу все взять на себя, Эван. Мне терять, в отличие от тебя, нечего. Я перекати-поле, я и в любой другой стране приживусь.

Эван решительно сказал:

– Если и идти против короля, то всем вместе.

Вик улыбнулась – её не вычеркнули из списка рискующих, это многое говорило об Эване и его отношении к ней. Она обошла кровать и обняла мужа со спины:

– Спасибо! Не знаю, к каким вывода придем в конце расследования, но я рада, что мы все вместе. Спасибо за доверие, – она поцеловала Эван в ухо. – А сейчас – я завтракать и в библиотеку. Дела не ждут. Сперва чернокнижник! Я все же хочу вернуть себе владение эфиром, как и Брок.

***