Чернокнижник и феи (СИ)

– Сдал кто-то из наших – там факты со вчерашнего совещания! – Брок положил руку на дверную ручку.

Одли принялся его увещевать:

– Дай Алистеру шанс – это его первый кризис как сержа. Не порть ему репутацию. Дай самому справиться. Рыжий, не надо… Все же начинали – пришла очередь Алистера. Сегодня всего второй день его новых нашивок!

– Третий, – поправил его Брок. – Я лишь хочу помочь.

– Так помоги не вмешиваясь.

– А так бывает?

Одли вздохнул:

– Бывает. И, Брок, я все понимаю – хреново. Крайне хреново, но бывало и хуже.

Брок прислонился к стене и сгорбился:

– Когда, например?

– Когда тебя арестовали, и мы не знали за что. Или когда тебя из Особого вытащил Эван, и мы решали: отбивать тебя или стоит чуть-чуть подождать и не устраивать революцию? Или когда нас заловила банда контрабандистов, а патроны уже закончились. Лео тогда первый раз испугался – мы потом контрабандистов по зубам опознать пытались. Еще вспоминать?

Брок бросил на друга косой взгляд:

– Вин…

Тот его покровительственно похлопал по плечу:

– Эй, эй, рыжий, вот только не надо расчувствоваться и пускать слезу. Это служба. Сейчас они нас сделали, потом мы их. – Он дернул галстук, расслабляя его петлю, и признался, хлопая ладонями по своему серому в элегантную белую полоску костюму: – знаешь, в мундире было удобнее. Может, зря я согласился на повышение. Вот точно зря…

Брок отрицательно качнул головой:

– Ты заслужил, Вин.

– Угу… Кстати, я направил запрос в пограничную службу – надеюсь ответят. Судя по времени, поезд Арис-Аквилита уже прошел границу. В обед будем точно знать – сбежал Аранда или нет. Если сбежал – объявим в розыск. У нас теперь вся полиция Тальмы на подхвате, рыжий. Прорвемся же.

– Прорвемся… – уныло согласился Брок, прислушиваясь к словам Алистера. Мало что было понятно, кроме последней команды «разойдись!».

Дверь открылась, и из залы, зло бурча, повалили констебли. В своих Брок был уверен, а вот в приданных ему из центрального участка констеблях – не очень. Надо будет снова сесть и тщательно проверить каждого… Или довериться своим новым сержам – Себу и Алистеру. В конце концов это их обязанность.

Брок, дождавшись, когда людской поток схлынет, зашел в залу, где у окна о чем-то мрачно шептались новые сержанты. Одли шел за ним, снова уговаривая:

– Тих, рыжий, хорошо?

– Хорошо… – он внимательно посмотрел на непривычного в костюме-тройке Одли. – А вы всерьез обсуждали мятеж? Из-за меня?

Одли криво улыбнулся:

– Рыжий, а ты чем-то кардинально отличаешь от Русселя?

– Да, отличаюсь. Я был виновен.

Одли пожал плечами:

– А еще ты был живой, в отличие от Русселя. Ты не видел, но в городе в тот момент творилось хрен знает что. Пришла Тальма. На каждом перекрестке стояли военные. Некоторые реформисты всерьез предлагали грабить и жечь храмы дореформаторов. Говорили о необходимости люстрации, о чистках в полиции. Тут гул стоял от слухов и призывов бежать, вскрывать склады с оружием или спасаться, учитывая опыт Вернии.

– А что в Вернии?

Одли скривился:

– Рыжий, не кажись глупее, чем есть. Когда Тальму выкинули из Вернии, в первые же сутки всех полицейских, кто посмел остаться на служебном посту, вырезали под корень – только за то, что те служили Тальме. И никто не пискнул, что эти люди на самом деле служили закону и всего лишь защищали порядок. Нас могло ждать тоже самое. Не приди тогда в Управление Хейг… Не обещай он лично, что отстоит каждого… Не скажи он, что полиция, она же таможня, она же разведка и войска, только его вотчина и никто не тронет ни одного полицейского… Не поклянись он своей жизнью в этом, то уже ночью мы бы пошли на штурм бывшего Особого. – Одли почесал затылок: – Знаешь, я тут подумал… А ведь власти только этого и ждали от нас. Ведь эмпат уже был в городе.

Алистер что-то веско сказал возмущенному Себу и повернулся к Одли и Броку, сбивая того с мысли:

– Доброе утро, инспектора. Мюрай, я читал газету, и я найду ту сволочь, что продалась. Готов к выговору.

Брок был вынужден признать:

– Это и моя вина, Алистер. Прорвемся. Может, и к лучшему, что этот Аранда не вернется в Аквилиту – припереть его к стенке особо нечем. В полдень обещал прийти Блек – я поговорю с ним и попрошу разрешение на обыск дома Аранда. Надо было вчера не играть в закон, а воспользоваться случаем.

Одли присвистнул:

– Комиссар вернется и по головке тебя не погладит.

Брок твердо, убеждая прежде всего себя, сказал:

– Иного выхода нет. По крайней мере я не вижу.

Скрипнула дверь залы – дежурный констебль замер на пороге:

– Нер старший инспектор… Нер Аранда хочет вас видеть. Он…

Алая вспышка за спиной дежурного констебля подвинула его в сторону давая проход… Невозмутимому неру Аранда собственной персоной.

Одли вновь присвистнул от удивления, а Алистер и Себастьян двинулись вперед, собой прикрывая Одли и Брока.

Нер Аранда, в дорогом, чуть помятом дорожном костюме, сером пальто, наброшенном на плечи и серой же шляпе, спокойно сказал:

– Недоброе утро, лер и неры. Я нер Васко Рауль Гарсия Аранда пришел чистосердечно признаться в убийствах. – он чуть нахмурился и уточнил: – в тридцати убийствах.