Чернокнижник и феи (СИ)

– Лео, зайди в оружейку – возьми серебряные пули. И езжай на служебном паромобиле.

– Да, конечно, – отозвался парень, накидывая на плечи плащ. Шлем он тащил в руке. – Удачи!

– И тебе… – дружно ответили все.

Грег вопросительно посмотрел на Вик, она лишь пожала плечами, ничего не понимая: даже догадок, что могло случиться в госпитале, не было. Брок обреченно вздохнул:

– Ладно, пока не берем в голову загадки Кита. Лео приедет и все уточнит. Давайте лучше вернемся к добиванию… Вик?

Голова пухла от недоговоренностей, от Брендона и его неприятностей – они всегда были грандиозными, – от лжи четы Аранда, от нестыкующихся фактов, от Олфинбурга, который отказывался исчезать из мыслей, и Вик честно призналась Броку:

– Я пока не готова к мозговому штурму, мне надо хорошенько подумать, потому что… – Рано или поздно это все равно надо сказать, так что, старательно глядя Броку в лицо, она произнесла: – лекарство, возможно убивавшее женщин, все же лечит потенцитовое безумие. Лера Бланш, как и я, пролечена от него. – Она заметила, как побелел Брок, уже все понимая, и подсластила пилюлю: – хотя эфирным навыкам нера Дейла я не особо доверяю. Надо, чтобы её осмотрел Николас или адер Дрейк. Прости…

Он лишь кивнул. Было видно, что он усиленно сражается с собой – для него закон важен, но и сотни женщин, которые умирали в сумасшедших домах от неизлечимого заболевания просто так со счетов не скинешь.

Грег тактично сказал:

– Аранда может закончить свои исследования в тюрьме. Если подать прошение королю, конечно. И если король его одобрит.

Слишком много неизвестных в уравнении, где на одной стороне закон, а на другой – жизни неизлечимо до этого момента больных женщин. Да и короля Эдварда особо пока никто не знал – какое он выберет решение в такой ситуации? Эван говорил, что Тальме не нужны сильные женщины…

Вик в тишине подошла к открытому окну – ей не хватало воздуха. Ей надо о многом подумать. Об очень многом, ведь время поджимало. Начинался девятый час.

Она смотрела на ночной, еще ничего не понимающий город – ревун не включали и не предупреждали об отмене светомаскировки. Стекло было приятно холодное – оно охлаждало горящий лоб Вик, который она прижала к окну. Как хорошо не думать. Как хорошо забыться и быть камнем, который ничего не хочет, не помнит и не думает. Только быть Гиллом нельзя. Надо мыслить, надо собирать крупинки истины, разрывая паутину лжи, которую создали король, чернокнижник и спасающие друг друга Аранда. Почему люди лгут? Даже для спасения любимого лгут. Не разговаривают, не делятся, не слышат друг друга. Это приводит к трагедии, как случилось с Аранда. Столкнуть бы их лбами, чтобы заговорили, чтобы поверили друг другу, чтобы спасли друг друга. Только кто-то же убивал. Не поверят. Даже Одли не верит в невиновность Аранда, они, жившие бок о бок, тем более не поверят. Значит, надо искать улики и доказательства. Или еще чьи-то признания, как верит Грег.

Не дай небеса, она ошибается. В этом деле нельзя ошибиться – речь идет о спасении сотен и сотен женщин, чьих-то дочерей, жен, матерей. Как Томас Дейл говорил? Женщины не существуют сами по себе? К ним привязаны мужья, отцы, дети, братья… Тогда речь идет о тысячах жизней. Тут нельзя рубить с плеча и ошибаться даже в малости. Бешенные белочки, Эван, где же ты, когда ты так нужен, когда нужно твое твердое плечо и твоя уверенность. Вик закрыла глаза. Она снова думает не о том.

***

– Вы в своем уме? – перекрывая стоны и горячечный бред, только и спросил Ривз. Он уже успел привести себя в порядок: умылся, побрился и даже сменил мундир на свежий. Вот же франт! На его фоне Эван, сидевший на раскладной военной койке в одном белье, смотрелся нищим. – Я повторюсь: – вы отдаете себе отчет в происходящем?

Эван, кривясь из-за спешно заживающего при помощи эфира шрама на щеке, сказал:

– Не верите в честность принца Анри? Это забавно, в свете того, что он теперь союзник. – Его до сих пор злило отношение к раненым – ему все ушибы и порезы залечили эфиром, а кому-то в импровизированном госпитале, расположившемся в уцелевшем крыле королевского дворца, отказывали во внеочередной дозе обезболивающего, потому что тот кер, а Эван – теперь снова лер. Интересно, останься он для всех Ренаром, ему тоже пришлось бы вымаливать лишнюю дозу аспирина?

Ривз обиженно прищурился:

– Принцу Анри я доверяю полностью. Я имел в виду вас. Вы отдаете себе отчет в своих действиях? Вы в плохом состоянии. Вам требуется лечение.

Видеть почти звериную преданность только за факт рождение в королевской семье, было странно. Понимать, что Вик чуть не стала женой этого служаки, было больно, если честно. Хотя отказать Энтони Ривзу в красоте нельзя. Возможно, с нериссами он еще и обаятельный, и обходительный, да и влияние Дада, знаменитого курорта, нельзя отрицать. Хорошо, что Вик умница и не купилась на ангельскую внешность Ривза.

Эван пожал плечами:

– Меня ждут дома. Телефонируйте, пожалуйста, что я скоро вернусь.

– Это невозможно, к сожалению. Вы не поверите, но в Серой долине действительно началась буря.