Чернокнижница

— Зачем спасаться, если ты уничтожишь мир? — бросил я, переведя взгляд на бледную Лизу.

Мать тяжело дышала, по щекам бежали злые слезы. Нет, вовсе не из-за смерти сыновей и дочери, что остались навеки прикованными к цепям в церкви. В момент, когда я свернул шею Мише, Елизавета не шелохнулась. Просто хотела сбежать из города, страны, дабы спасти собственную шкуру. Харламова надеялась со временем начать все заново.

За старшим братом на меня бросились Сергей и Ева. Последняя выпустила несколько пуль, но промахнулась. Сестрица настолько обезумила, что едва не убила дочь. Кажется, в тот момент мне больше всего запомнились огромные глаза Ани. Она так пронзительно смотрела, ждала какой-то помощи.

Я никогда не получал удовольствия от убийства детей, хотя такие жертвы на войне — стандартная плата за победу. Молодые, старые, совсем младенцы или их родители — мои воины сжигали дома, рубили каждого бегущего навстречу. Темная магия забирала жизни одну за другой, когда в очередной осаде я применял мощное заклятие. Мне, в общем-то, было все равно. Однажды я сам случайно убил подростка. Он просто выскочил на дорогу и попал под перекрестный магический удар; парню снесло голову, но тот остекленевший взгляд вдруг всплыл в памяти.

«Беги и прячься», — прошептали тогда мои губы.

Услышала ли Аня? Наверное, да, если почти сразу бросилась с дороги, рискуя нарваться на пулю или очередную ударную волну, пущенную Эдуардом. К счастью, племяннице повезло. А, может, братец сохранил последние зачатки разума, когда перестал слушаться мать. Точно кукла с испорченными батарейками он опустил голову, затем потухла магия между его ладоней, оставляя остальных беззащитными.

«Убей их», — промурлыкала тьма, и я с удовольствием подчинился.

Морально-этическая сторона могла отправиться в эротическое путешествие до самой глубокой дыры. Эти люди были ничем не лучше меня. Да, боги, весь мир давно заслужил смерть. Оставалось только нажать на красную кнопку и спокойно наблюдать за гибелью всего живого.

— Неужели тебе жаль их? — промурлыкала тьма, скорее для поддержания беседы, чем любопытства. Будучи бессмертной, фактически вечной, она не могла испытывать эмоции. Максимум, люди ее забавляли.

— Кого? — равнодушно спросил я и резко повернулся, посмотрев в бесстыжие глаза матери.

Таких женщин сейчас любили: сильные, независимые. Им прощалось все, эгоистичность возводилась в культ и порождала раковую опухоль общества, которая уничтожала у людей совесть и любовь к ближнему. Рядом с Лизой сидел, сгорбившись, ее младший сын — последний из детей, но она ни разу к нему не повернулась. Эдик бессмысленно смотрел в одну точку, слегка покачиваясь из стороны в сторону. Какая-то часть меня пожалела это существо: нашел ему плед в пустой машине неподалеку, дабы не сидел голым задом на снегу.

Нет, в душе ничего не перевернулось, мне все еще было плевать на брата. Я даже не воспринимал его, как родственника.

— И что теперь? Убьешь нас? — дрожащим от страха голосом поинтересовалась Елизавета.

Я прикрыл глаза и услышал гул. Чудовища спешили сюда, целая свора уродливых тварей неслась следом за одной-единственной машиной. Часть прежних чувств внезапно ожила, заставив замерзшее сердце сделать несколько ударов. Оказывается, злодеи могут влюбляться по-настоящему.

— Ты тоже сдохнешь, — прошипела тем временем Лиза, начиная меня изрядно раздражать. — Она и тебя обманет…

— Заткнитесь, мама, — лениво протянул я, одним движением руки заставляя Харламову замолчать. Рот пропал, она задергалась и завыла, точно раненное животное. Несколько раз она толкнула Эдика, однако тот проигнорировал ее.

Ему вообще давно стало на все плевать.

— Едут, — услышал я тьму и отлепился от опоры, шагнув навстречу движущемуся вдали транспорту.

На безмолвный зов мне откликнулся мрак, потянувшийся следом, постепенно накрывающий Неву, скованную льдом. Тут и там слышались стоны грешных душ, рычали невидимые монстры, беспрестанно нашептывала Бездна, ставшая моей частью. Приглушённый визг Лизы меня уже не волновал, а вот приближение дорогой супруги еще как.

Я так долго ждал этого дня. Или нет, я просто путаю свои желания с мыслями Бездны. Кто знал.

— Наконец-то, — выдохнул я, поднимая в воздух сразу несколько машин.

Темный туман подчинился беспрекословно, жестко сминая крыши, ломая стекла и превращая дорогие иномарки в груду металла. Они закружили над головой в тот момент, когда Хелена дала по тормозам, резко разворачивая машину. Пассажиров внутри хорошенько так тряхнуло, а я не стал давать им возможности оклематься и просто бросил металлические снаряды в их сторону.

Жена среагировала очень быстро. Едва только выбралась из салона, сразу отразила удар и бросила куда-то назад, придавив с десяток монстров.

— Вы разбираетесь с чудищами, а я пойду побеседую мужем. У нас с ним пара нерешенных вопросов.

Я непроизвольно улыбнулся от этих слова и поднялся в воздух, оторвавшись от земли всего на жалкий метр.