Чернолунье

– Не смей, – глухо отозвался Дай. – Не трогай моих друзей…

– Тогда брось их и будь моим, – она внимательно посмотрела на его напряженное лицо, он неприязненно наморщил нос и отвернулся. – Не можешь сам, я помогу…

– Нет! – рявкнул юноша, вырвавшись из её хватки. Он пошатнулся и чуть не упал, но вовремя оперся рукой на свою трость.

– Ты едва стоишь на ногах, – снисходительно подметила Шрам. – Тебе стоит отдохнуть, я сделаю всё за тебя. Скоро мы будем вместе. Я обрежу очередную связывающую тебя «нить». А с остальными мы расправимся вместе, если захочешь. Никто больше не встанет на пути твоего порочного желания «обладать». Не двигайся, – сказала она, когда Дай попытался сделать шаг вперёд. – Сейчас ты не в лучшей форме, я прикончу девчонку за тебя.

Она легонько коснулась шершавыми губами его губ и со словами: «Увидимся позже» – прыгнула на крышу ближайшего дома и растворилась в ночи.

Дай хотел кинуться за ней, но споткнулся и упал. Ему было дико больно, хотелось кричать, в истерике забиться в угол и жалеть себя. Но он понимал, что не может тут расслабляться. Не зря он «воскрес». Лилия не забрала Дая, потому что у него ещё есть незаконченное дело.

Пора положить конец бесчинствам Шрам и своему горю. В этот раз он точно убьет её. Больше не позволит навредить никому из друзей. Не позволит навредить Лилит.

Дай до боли стиснул кулаки и с твёрдой решимостью направился к приюту.

Ⅱ

Лилит села на кровать и стянула юбку. Синяя ткань с шуршанием упала на пол, и взору девушки отрылось забинтованное бедро.

Лишь лунный свет освещал мрачную комнату. Лампу Лилит включать не стала. Её соседка уже лежала в кровати отвернувшись лицом к стене и сладко сопела.

Их ночная вылазка с целью посмотреть фейерверки не увенчалась успехом. Смотрительницы-монахини предугадали намерения Эммы и вернули всех «бунтарок» к отбою. В конце концов, она уже не первый раз нарушает правила подобным образом. В этот раз ей не дали этого сделать. Эмма надулась и сразу по приходу в приют легла спать. У Лилит же сна не было ни в одном глазу. Она привыкла к ночному образу жизни, и ложиться спать в одиннадцать вечера ей не хотелось.

Лилит сняла чуть замаранные повязки, с трудом отлепляя их от зарубцевавшейся раны.

Дыра в ноге была сквозная. Нормальный человек бы ещё очень долго оправлялся от такого, но Лилит была Суртом, монстром. Рана почти совсем затянулась. Завтра с утра от неё даже намека не останется, не то что шрама.

Но почему же на запястьях у неё такие уродливые рваные рубцы. Как и сколько раз нужно было резать в одних и тех же местах, чтобы даже у чудовища со сверхрегенерацией остались шрамы.

Конечно же, Лилит не сама себя ранила. Это был «подарок» из её забытого прошлого. Прошлого, в поисках которого она вернулась в столицу, в место, где прошли самые ужасные и тяжелые для неё годы. Годы, когда она, будучи не маленьким ребенком, училась правилам жизни (и выживания) с нуля.

И почему она решила, что найдет ответы на свои вопросы в Ордене теней, ордене преступников и убийц? Чутьё. И Лилит оно никогда не подводило. Ещё одно наследие монстров – сильная интуиция.

Она потеряла память примерно пять лет назад. В это время произошла трагедия, о которой рассказал Элрик, но он упомянул ещё кое-что. Взрыв лаборатории. Якобы революционеры для отвода глаз взорвали старое здание, которое оказалось сектантской лабораторией. Лилит расспросила об этом Ники, и та рассказала, что, по слухам, в лаборатории ставили опыты над детьми и в этом монастырском приюте есть дети оттуда. И одна из таких детей – Эмма, только она не любит вспоминать и уж тем более говорить об этом.

Когда Ники рассказала Лилит об этом инциденте, она начала припоминать, что когда её нашли беспризорники, то спрашивали, не из лаборатории ли она.

В таком случае, наличие шрамов на её теле объяснимо. Если Лилит была одной из тех подопытных детей, кто знает, что с ней могли делать и зачем постоянно резали руки. Может, брали пробу крови или делали переливания? Но в таком случае, все, кому вливали кровь Лилит, умерли.

Лилит легла на кровать и накрылась одеялом. Взгляд её уперся в висевший на спинке стула фрак и штаны, аккуратно сложенные на сидушке.

Неужели их с Даем приключение окончено. Они добрались до столицы, и их дорожки разошлись, как и планировалось. Но почему же Лилит недовольна? Она сама не хотела с ним сближаться, чтобы потом ни о чем не сожалеть, а теперь… Захотела в первый и последний раз побыть человеком, и Дай взял и испарился из её жизни. Ну не дура ли, на что надеялась?

Впрочем, сейчас это уже не важно. Она не останется в монастырском приюте: это опасно и для настоятелей, и для сирот. Куда бы Сурты не пошли, они всегда приносят с собой беды.

Эмма зашевелилась в кровати и встала. Лилит закрыла глаза, притворяясь спящей. Она слышала, как тихо прошлёпали по холодной плитке босые ступни, коротко скрипнула входная дверь и закрылась, скрыв силуэт девушки в простой ночной рубашке.

Эмма тихо спустилась вниз по лестнице. Пятки неприятно холодила плитка, и она уже жалела, что не надела туфли.