Черноморские казаки (сборник)

Натухайцы были, однако, такие же коварные соседи черноморцам, как и прочие горские племена, только более хитры и осторожны. Живя на границе, на виду кордонной стражи, они были нам, как говорится, поневоле друг.

На место Власова прибыл в Черноморию генерал-майор Сысоев, и самое Черноморское войско, для ближайшего надзора действий оного, по представлению Ермолова, подчинено начальствовавшему войсками на кавказской линии генерал-лейтенанту Емануелю.

Действия Власова побудили горцев просить помощи у анапского коменданта. Не имея позволения от своего правительства враждовать против России открыто, анапский паша тайно выдал черкесам более 10 пудов пороха, пудов 15 свинца и 60 ядер. Снаряды эти были доставлены в распоряжение абадзехского дворянина Гаджетляш, в ведении которого находились и присланные турками пушки. Кроме того, Абдул-паша обещал вытребовать из России всех пленных горцев и вознаградить за убытки.

Для большого уяснения отношений своих к Турции и России горцы просили у анапского паши позволения послать депутатов в Константинополь к султану. Паша позволил, но направил черкесскую депутацию к старшему по себе трапезондскому Гасану-паше, а тот послал их в Стамбул. Султан не принял черкесских депутатов, а отослал их обратно в Трапезонд, приказав тамошнему паше рассмотреть их ходатайство. Хаджи-Гасан-паша нашел горцев виновными в нарушении спокойствия русских пределов на кубанской границе враждебными действиями и дал им уверение, что если они станут жить мирно, то и русские не будут разорять их земель.

Таким исходом дела многие черкесские племена остались недовольны: они собирались, совещались, волновались, не соглашались и все-таки не решали, как им быть и жить в неопределенном отношении к Турции и к России. Одни только абадзехские князья и старшины заявили письменно, от лица своего народа, бывшему на кавказской линии генерал-майору князю Горчакову, что будут жить мирно с русскими, но чтобы и русские не переходили на их сторону для неприязненных действий.

По доведении об этом до сведения высшего начальства, корпусный командир Ермолов 2 июня 1826 года предписал начальствовавшему на границе Черномории воспретить казакам переходить на левую сторону Кубани, а генерал Сысоев, в свою очередь, вошел в переписку с анапским комендантом Хаджи-Гасан-пашой о запрещении горцам вторгаться в русские поселения на Кубанской границе.

Хаджи Гасан-паша действительно обратил особенное внимание на закубанский край. Кроме убеждений жить мирно с русскими, он потребовал от всех горских племен полного подчинения турецкой власти и присяги на подданство турецкому султану. Турецкие муллы и чиновники разъезжали по земле черкесов, передавали распоряжения своего начальства, приводили народ к присяге, брали аманатов и требовали тут же подати хлебом и баранами на содержание анапского гарнизона. Некоторые племена поддались распоряжениям Порты, но большая часть черкесов не признали над собой турецкого владычества; а шапсуги и натухайцы не только отказали в повиновении туркам, но не пустили в свою землю турецких чиновников из Анапы, и когда те хотели насильно привести их к присяге, горцы, в схватке с турками на рр. Острогае и Сумаи, убили двух османов, а прочих выгнали из своих пределов.

После долгих и бесполезных хлопот паша предложил шапсугам и натухайцам собраться к Анапе для общих совещаний. Когда черкесы, большою массою, собрались к крепости, паша (26-го августа 1826 г.) предложил им следующее: 1) он желает утвердить их в мусульманской религии, которую они не в точности исполняют, перемешивая свои верования с христианскими. 2) Черкесы должны присягнуть, что будут соблюдать турецкий закон, отказавшись от существовавшего у них третейского суда. 3) Указать ему тех, которые не хотят быть покорными турецкой власти, и считать их как неприятелей. Шапсугские и натухайские старшины отвечали, что они охотно будут слушать советы и приказания паши, с тем, однако, условием, чтобы он не считал их покоренным народом; помогал бы им в случае надобности и защищал против неприятеля, могущего нападать на них; вольностей же их паша касаться не должен, потому что они желают быть мусульманами по своей доброй воле, а насильно никого не слушают и слушать не будут. Что же касается до присяги в отношении наблюдения турецких законов, то они посоветуются со всеми горскими народами и тогда дадут ответ.

Совещания горцев кончились тем, что шапсуги и натухайцы от присяги султану отказались, объявив анапскому паше, что они будут защищать свою свободу до последней капли крови, и скорее согласятся быть покорными России, чем данниками Оттоманской Порты.

Волнения обнаружились и в других горских племенах. Многие отказались от повиновения туркам, не признавая над собой ничьей власти; более всех роптал простой народ на своих владельцев, давших присягу на подданство Турции, не из чувства сознания долга, а из корысти, лести или страха.