Черноводье (СИ)

Я осторожно взял ее руки: на этот раз я уже ожидал удара по голове, и он не замедлил последовать. Вот только тьмы теперь вокруг не было, вместо нее серо-зеленое пространство, обрамленное черным. Я не сразу осознал, что вижу с высоты поросшую жухлой травой поляну посреди Чернолесья.

Когда я понял это, меня пронзил секундный приступ паники: я всегда побаивался высоты, а сейчас все выглядело так, словно я вишу в воздухе вниз головой, ни за что не держась.

Я завис в нескольких метрах над землей и плавно двигался по дуге вдоль кромки поляны. Это было похоже на съемки с дрона, только, как если бы дроном был я сам.

— Можешь приблизить, — услышал я голос Ксай возле своего уха и непроизвольно огляделся по сторонам: никого рядом не было. Если она и присутствовала, то только незримо.

Изображение стало плавно приближаться, словно в камере включился зум. Пару секунд спустя я уже видел человека, медленно идущего вдоль кромки леса. То и дело он оглядывался по сторонам: ему явно было неуютно. В руках он сжимал длинный мушкет, и в какой-то момент даже вскинул его, видимо, заслышав какой-то шорох.

Добравшись до края небольшого оврага, образованного протекавшим внизу ручейком, человек остановился и огляделся по сторонам. Теперь я мог разглядеть его лицо: это был Сергей. Он прислонился к дереву и стал настороженно вертеть головой по сторонам, ни на секунду не выпуская ружья из рук.

Минуту спустя напротив него на другом берегу овражка прямо из воздуха возникла еще одна фигура: пониже ростом, в черной толстовке и с яркими волосами. Я не сразу узнал ее, а когда узнал, меня затрясло: это была Настя, помощница Грановского.

Сергей кивнул ей, явно ничуть не удивившись ее появлению. В ответ она весело помахала рукой и, кажется, спросила его о чем-то.

Разговора их мне слышно не было. Однако заметно было, что говорит, в основном, Настя, а Сергей слушает, время от времени кивая или уточняя что-то. Разговор продолжался минуту-другую, а затем Настя, вновь помахав Главному рукой, растаяла в воздухе. Еще секунда, и все изображение целиком стало расплываться перед моими глазами, пока я вновь не оказался в кабинете Ника, почему-то сидящим в кресле.

— Теперь ты тоже понимаешь, что это война? — спросил он.

Я кивнул. Видение было настолько реальным, что сомнений в его правдивости у меня почти не было. Я словно видел каждую травинку на берегу ручья и малейшее движение на лице Сергея. Он явно был подавлен, но пришел на встречу с посланницей Грановского и выслушал ее — кажется, получив какие-то инструкции. Его мимика, его манера говорить — все это было подлинным.

— Значит, война, — проговорил я медленно и отчетливо.

— Да, — твердо сказал Ник. — И враг очевиден.

Я был с ним согласен, но что-то, все же, не давало мне покоя.

— Та атака на Клугстер? — спросил я. — Зачем это было делать именно так?

Неужели, нельзя было, к примеру, выкрасть тетрадь?

— Мы не знали, что искать и где, — Ник пожал плечами. — Была только неявная интуиция, что вещь именно там.

С этими словами он коротко кивнул в сторону Ксай, давая понять, чья именно интуиция помогла вычислить место.

— Нужно было обыскать монастырь полностью, простучать каждую стенку.

— Как ты понимаешь, при живых монахах это едва ли было возможно, — Ник развел руками. — Я, конечно, допустил ошибку, отправив Андрея одного действовать в лоб. Нужно было придумать какую-то хитрость, вырезать всех, пока не опомнились. Не думал, что будет какое-то сопротивление. В любом случае, какая разница, если в итоге это был тупиковый путь?

— Я немного не о том, — ответил я слегка обескураженно. — Я имею в виду, не обязательно же было всех убивать. Вы же выглядите теперь чудовищами в глазах людей по всему королевству…

— Ром, я понимаю, как это выглядит со стороны, — начал Ник. — Но пойми, что нет более важной цели, чем выбраться отсюда и рассказать миру о том, что творит с людьми этот урод. Жалея болванок, ты продлеваешь страдания людей. Я бы с удовольствием выжег все эти королевства дотла, если это позволит мне спастись самому и спасти людей. В том числе тех, кто сам ничего не делает для спасения.

— А это поможет? — спросил я.

— Возможно, — Ник утвердительно кивнул.

— Ты серьезно? — меня пробрала легкая дрожь.

— Я возлагаю большие надежды на пирамиду, — проговорил он, словно немного через силу. — Но если с ней не получится, я не вижу другого выхода. Просто вырезать всех, заставить Грановского смотреть, как его любимую игрушку раскручивают по винтику. Натравить нежить на болванок, пройти черной волной, отсюда до самого Ансо, не оставляя никого в живых. И первым делом уничтожить Кернадал. Думаю, ты понимаешь, почему.

Он говорил это, словно через силу, но при этом я заметил какой-то затаенный отблеск ярости в его глазах. Мне было совершенно ясно: он действительно не остановится перед тем, чтобы превратить континент в гигантскую гекатомбу. И, пожалуй, даже сделает это с удовольствием.