Черные ангелы

Момент, когда Леха со скуластой блондинкой удалились, я пропустил, зато обнаружил, что за Лехой, мной и двумя полицейскими следят еще трое. Двое стояли у музыкального центра и делали вид, что выбирают мелодию, а третий сидел почти напротив меня, и я вычислил его потому что он тут же соскочил с табурета и пошел вслед за Лехой и блондинкой. Еще не зная, что может произойти в следующее мгновение, я достал из кармана планшетник, незаметно сунул в руку Тани Малыш и сказал как можно любезнее:

— Это тебе мой подарок. Иди домой и жди меня.

Я с жалостью подумал, что Таня Малыш, как бездомная собака, прибрела ко мне, чтобы ее почесали за ухом, а я поступил подло. Она бережно хранила все те безделушки, которые я дарил ей. И я был абсолютно уверен, что планшетник займет достойное его место среди других побрякушек где-нибудь на полке или даже на милом ее сердцу ночном столике между баночкой с гидрантным кремом и пудреницей.

— Я бегу, милый, — обрадовалась она. — Ты… ты… ты просто душка…

Боже мой! Теперь вы понимаете, почему я ее бросил.

Эти двое пошли было за ней, но остановились на полпути, и я понял, что они загородили меня от марсианских полицейских, и в следующее мгновение чей-то голос под ухом произнес:

— Пойдем, тебя хочет видеть Мамонт.

— Я не знаю никакого Мамонта, — сказал я, безуспешно путаясь повернуться, чтобы разглядеть, кто со мной разговаривает, но в левую лопатку, похоже, мне ткнули острым стволом нейтрализатора — любимое оружие бандитов, и я понял, что лучше подчиниться.

Человек сказал:

— Идем, там узнаешь!

Что мне оставалось делать? Я только подумал, что теперь никто не узнает тайну планшетника, которому предстоит стать одним из фетишей Тани Малыш.

Мамонтом оказался тщедушный человек с простуженным голосом. Он сидел в глубине подсобки, в кабинете, увешанным картинками с голыми девицами и цвероподобными убийцами совершенно в стиле прошлого века, потому что теперь в моде были живые стереокартины скабрезного содержания.

— Кто вы? — спросил я.

Сопровождающие меня люди хихикнули и толкнули в сторону шаткого стула. Я почти упал на него.

— У меня есть к вам предложение, — любезно произнес Мамонт. — Сигарету? — На фоне грубого приглашения это выглядело почти издевательством. — Ваши любимые…

— Вы из полиции? — спросил я.

— Сколько человек пасет его? — спросил Мамонт, взглянув на людей за моей спиной.

У него был нервно-перекошенный рот с глубокой складкой и старческие морщины на лбу. Все это придавало ему неопределенный возраст. А сам разговор я бы отнес к разряду 'гнилых', которые порой был вынужден вести с людьми, регулярно нарушающими закон.

— Двое в баре, двое в машине на улице, еще один напротив в 'нарушке' пехом.

— Пятеро, — подытожил Мамонт. — Слишком шикарно для двоих гомиков.

— Каких гомиков? — спросил я и оглянулся.

— Вы не разбираетесь в полицейских! — он посмотрел на меня с плохо скрываемым превосходством.

Морщины на лбу у него походили на меха гармошки, а нос был болезненно заострен. Должно быть, он страдал несварением желудка.

— Зачем они пасут меня? — задал я глупый вопрос в надежде потянуть время.

— А вы как думаете? — поморщился от моей наивности Мамонт.

Он сразу меня раскусил. Он понял, что я трушу.

— Они думают, что я убийца, — произнес я таким тоном, словно должен высморкаться в платок.

— И скомпрометируйте себя, — добавил он, довольный своей проницательностью.

— Тем, что зайду в этот бар? — съязвил невольно я — Здорово! — Я получил тычок нейтрализатором в спину.

— Вы зря острите! — заметил Мамонт тоном садиста. — На прошлой неделе в канале Грибоедова, недалеко отсюда, выловили два трупа…

Лучше бы этот канал засыпали еще в те времена, когда его называли Екатерининским, подумал я, тогда бы у Мамонта было бы меньше работы.

— Мне нечего скрывать, — сразу признался я, чем вызвал его ехидную усмешку.

— Предложение простое, — сказал Мамонт, — помогите мне, и все обвинения против вас будут сняты.

— Против меня нет никаких обвинений, — заметил я.

— Откажитесь сотрудничать, вернетесь в бар к своим макакам. Они специально прибыли, чтобы уличить вас как серийного убийцу. Вы же серийный убийца?! Хотите провести остаток дней в одиночке?!

На жаргоне макаками называли марсианских полицейских.

— Еще чего! — воскликнул я. — У вас больное воображение.

На этот раз я успел вовремя сжаться, но все равно удар в область печени оказался болезненней, чем я ожидал — человек за моей спиной был профессионалом. Я попытался оглянуться, но получил еще один тычок в спину.

— Теперь вы понимаете?! — спросил Мамонт.

— Что понимаю? — корчась, переспросил я.

— Просто так вам отсюда не выбраться.

— Бросьте, — сказал я, — зачем вам меня убивать?

— Вы замешаны в странной истории. А это уже сам по себе повод, — пояснил Мамонт.

— У меня на глазах вчера зверски убили женщину. Я до сих пор не могу прийти в себя. А вы спрашиваете, чем я вам могу помочь!

— Вы отдадите нам то, что она вам вчера подарила, и мы расстанемся друзьями.

— Откуда вы об этом знаете? — спросил я.

Мамонт оскалился. Я решил, что у него начался приступ какой-то душевной болезни, потом понял, что он смеется.