«Черные бушлаты». Диверсант из будущего

— То есть все дело — в недостатке их личного опыта?

— Не только. Я хорошо знаком с новейшими методиками подготовки бойцов спецподразделений всех наших союзников, и поэтому могу судить о степени нашей готовности к такой войне.

— И какова же эта степень?

— Недостаточна.

— То есть?

— Мы не готовы к ТАКОЙ войне с русскими.

— Но, ведь на учениях, их и ваши, в том числе, солдаты — будучи выброшены в тыл противника, наносят ему громадный урон. В живой силе и технике. Как же понимать тогда ваши слова?

— Они воюют со своими же однополчанами. По принятым У НАС правилам. В этом случае — их победа закономерна. Русские же не будут придерживаться никаких правил и их действия невозможно заранее спрогнозировать. А, значит, и предупредить. Да, и кроме того — наши солдаты воюют хорошо сработанными группами, имеют современное вооружение и технику, качественную связь. Мы кормим их сбалансированными рационами питания и доставляем к месту боя вертолетами — прямо из казармы. Естественно, их результаты впечатляют. А вот, попробуйте отобрать у солдата вооружение, технику, продовольствие, раздеть его и выбросить на мороз — много он сумеет сделать?

— Ну, насколько мне известно, русские тоже так не поступают.

— Да, вы правы, они так не делают. Сейчас. Но они, в отличие от нас — МОГУТ так сделать. И это не будет для них катастрофой. Вот, скажите мне, молодой человек — когда, по-вашему, русские начали массированно забрасывать в наш тыл свой «спецназ»?

— Ну, первые, достоверно подтвержденные случаи, относятся к ноябрю 1941 года.

— И где же?

— Насколько мне известно — под Москвой.

— А специалистов-одиночек когда они стали к нам забрасывать в тыл?

— Мне такие факты неизвестны. Русские не применяют такой тактики. Скорее уж на такое способны китайцы, у них жизнь рядового бойца вообще не имеет ценности в глазах командования.

— Увы, вы не одиноки в своем заблуждении. А что вы скажете на то, что я лично видел такого специалиста, причем достаточно далеко от Москвы?

— В вашей биографии нет упоминания о таком факте.

— Там много чего нет, молодой человек. Шла война, не все, полученные нами сведения, можно было проверить. И не обо всем можно было говорить тогда. Да и сейчас…

— Так расскажите! Наверняка это будет интересно нашим читателям!

— Вы так полагаете?

— Но ведь все ваши интервью неизменно привлекают большой круг читателей?!

— Ну, ладно — слушайте. Это было еще в 1941 г. достаточно далеко от Москвы. В то время я служил в отдельном штурмовом батальоне, предназначенном для действий в ближнем тылу противника, при прорыве его оборонительных позиций. Намечалось наступление, и нас готовили к нему. Солдаты у нас подобрались умелые, с опытом действий в Норвегии и Югославии. Здоровые крепкие парни, знавшие толк в своем ремесле. Я тогда был еще лейтенантом и командовал одной из штурмовых групп. Командовал нашим батальоном Карл Рейнеке, тогда еще подполковник.

— «Снежный лис Рейнеке»?

— Он самый, молодой человек, он самый. Так вот, однажды вечером нас вызвали в штаб, и Рейнеке сообщил, что 2 роты нашего батальона должны будут выдвинуться в район расположения наших танкоремонтных подразделений, чтобы зачистить окружающие леса от остатков разбитых частей противника. По имеющимся данным, там накануне произошла стычка этих «окруженцев» с солдатами ремонтно-восстановительного батальона. Это не входило в наши обязанности, но комендант обратился лично к Рейнеке и тот согласился. Все равно других частей, способных быстро выполнить такую задачу, поблизости не было. Да, заодно и солдаты размялись бы перед предстоящим наступлением. Эта задача тогда не казалась нам чем-то сложным и трудным — рядовое мероприятие, не более.