Черные дельфины

— Снилось, что звонок в дверь, и это он. — Оксана начала шептать быстрее, будто боялась, что у неё закончатся силы. — Будто он стоит на пороге и говорит: «Дай мне воздуха. Помоги! Я не могу дышать». Я остолбенела. Ну знаешь, как это бывает во сне, когда хочешь бежать, а двигаешься медленно-медленно, как морская птица в нефтяном пятне. «Дыши», — хочу ему крикнуть, но и говорить тоже не могу. И тут он: «Всё». Ясно так, чётко и понятно сказал. И дверь закрыл.

— И фотографировал он так… необычно, — продолжала девушка. Люди покорно ждали завершения её речи, чтобы выпить. — Талантливый был. Можно сказать, звезда.

Баб-Люся закатила глаза.

— Инга, — Оксана сделала паузу, чтобы справиться со слезами, — я никак доказать не могу, но после этого сна знаю. Просто знаю, и всё. Не мог он сам. Его кто-то убил!

Глава 3

— Ты веришь в жизнь после смерти?

— Не просто верю, я её постоянно наблюдаю, — сказала Холодивкер. — Жизнь становится ещё разнообразней. Тело превращается в целую экосистему различных бактерий, ведь иммунный барьер перестает действовать. Это настоящий широкомасштабный аутопоэзис, если говорить терминами биофилософии Матурано. Сперва аэробные…

Тут она сделала паузу на вдох, и Инге удалось вставить слово:

— Я о другом.

— Тогда о чём же? — притворно удивилась Холодивкер, хотя с самого начала знала, о чём спрашивает Инга. Ей не хотелось разочаровывать подругу, лишать её утешения в предстоящей вечной разлуке. В жизнь после смерти Женя не верила.

— О жизни души, — настаивала Инга. — Она переходит в другой мир? Или продолжает бродить среди людей? Является близким во сне?

— Ну, знаешь, это вне моей компетенции, — отрезала Холодивкер. — Спроси у какого-нибудь батюшки.

— А с философской точки зрения? Ты же наверняка читала о чём-то подобном.

Женя вздохнула.

— Ну, мне интересно понятие «ноосферы», — наконец нашлась она. — Не с точки зрения Тейяра де Шардена, конечно, а в представлении эволюции биосферы в работах Вернадского. Его гипотезу многие критиковали как утопическую, а вот развитие Интернета показывает, что это не совсем так. Пусть эта среда, преобразованная человеческой мыслью, оказалась не такой идеальной, как мечтал Вернадский, но всё же она возникла — информационная оболочка вокруг нашей планеты.

— А какое отношение это имеет к душе?

— Я бы не стала использовать этот религиозный термин. Скорее наше сознание, наше мышление теперь оставляет свой след в Сети: посты, высказывания, фотографии, комментарии. А любая информация, которая попадает в Интернет, остается там навсегда. Получается, что человек некоторым образом живёт в нём вечно.

Инга вспомнила вопрос Глеба на поминках: давно ли она заглядывала на страницы Олега в соцсетях? Холодивкер пустилась в рассуждения о ментальных полях. Инга, щекой прижав телефон к плечу, открыла свой компьютер и набрала имя Штейна в строке поиска среди друзей, нашла его аккаунт. И чуть не выронила телефон — фото профиля было изменено вчерашним числом!

Холодивкер вошла в лекционный транс:

— Иными словами, психопланктон становится продуктом…

Более того — это был тот самый автопортрет, который Лиза оставила на могиле Штейна. Насколько Инге было известно, никто не имел доступа к странице Олега. Свой пароль он хранил в секрете даже от неё.

Она стала пролистывать ленту. В последнее время он был не особо активен в Сети. Много места занимал их общий проект: лайки, перепосты её публикаций в блоге, обновления, всё по их расследованиям. Но помимо её материалов он раз десять поделился психологическими статьями на тему депрессии. Как она могла не заметить этого раньше? При его-то ироничном отношении к психологам?

Инга щёлкнула на закладку «информация о пользователе». Друзья (1267, 487 общих), фотографии, подписки, группы. Чёрно-белый значок: горы плеч, круглые мячики голов обозначали скопление людей. Инга ткнула на него, развернув список групп соцсети «Nасвязи», в которых состоял Олег. «ФОТО+», «Союз журналистов», «Мне 45! День рождения Панова». «SOS Депрессия». Ниже мелкая бледная надпись: «Пользователь Олег Штейн состоит в группе с…

Ого! Полтора года! Нас как раз тогда уволили! А мне казалось, я больше переживала.

Инга перешла по ссылке и в верхнем отсеке страницы прочитала: «Группа безусловного принятия. Помощь и консультации страдающим от депрессии и суицидальных мыслей. Чат доверия. Мы не учим жить, не выгуливаем своё «белое пальто», не троллим, не оскорбляем. Если вам неприятен какой-то пост и его тема, если вы не можете поддержать его автора — пройдите мимо», в ленте группы — посты, статьи по борьбе с депрессивными состояниями той же серии, что размещал на своей странице Штейн.