Черные дельфины

— Как хорошо, что ты решила сымитировать Далиду! — облегченно вздохнул Комраков. — Если бы тут стояла подпись какой-то Суховой, пришлось бы обойтись без записки. А так, дом — твой, ручка — твоя, вон она из стаканчика торчит — верно? Почерк не очень схож, нервный какой-то, но это ведь объяснимо, правда? Последние минуты жизни, ты волновалась, хотела сделать всё правильно…

Впрочем, я отвлекаюсь, — сам себя перебил Комраков. — Когда я увидел уже умершего Штейна в группе, да не просто в группе, а в альбоме с пробудившимися, я, конечно, первым делом попытался проверить IP, потому что в призраков не верю — профессия не позволяет. Но когда мне это не удалось, понял, что действует кто-то отлично подготовленный, явно айтишник или даже целая команда. Я стал просматривать окружение Олега. У него было не так много друзей, развлекающих себя ведением всяческих расследований… А ты — такая яркая, всегда на виду. Когда появилась Сухова, я не был уверен до конца, но, поверь, Далиду я выбрал именно под тебя. Такая же красивая… тревожная… все возлюбленные покончили с собой…

Инга замычала.

— Олег пробудился сам, тут уж поверь мне. — Комраков, будто прочитав её мысли, спокойно смотрел ей в глаза. — Он был отличным фотографом, он заслужил пробуждение по высшему разряду… Но ты права — я готовился помочь и даже сделал дубликаты его ключей. Какое везение, что на связке оказались и твои! Не пришлось ничего придумывать, чтобы заглянуть к тебе на чай сегодня!

Ты, впрочем, тоже заслужила своё пробуждение. Как и Щекотко, как и Малышев. Последний молодчина — ему достаточно было просто написать краткое «сейчас». Ровно в три тридцать утра, заметь — мне нравится некоторая романтическая пунктуальность. Многие делали это без моей помощи — Чириков, Адлер, Постников. — Комраков глотнул чай и продолжал: — Не думай, что я пришёл сюда тебя убить, чтобы боссу отошла какая-нибудь очередная недвижимость или кругленькая сумма. Наверное, ты давно поняла: материальное меня не интересует. Он нанял меня. И я согласился — охотно, потому что знаю о смерти больше, чем он. Я пришёл сюда, потому что знаю: тебе нужно пробуждение. И тебе нужна моя помощь. Ты убедила себя, что ведешь расследование. Но посмотри правде в глаза: это отмазка, чтобы не думать глубже, не докопаться до настоящей причины. Ты пришла в «Чёрные дельфины», потому что на самом деле хочешь умереть. Ты не чувствуешь связи с близкими людьми. Ты не знаешь, что такое любовь. Ты не видишь никакого смысла в дальнейшей жизни. Что тебя ждёт? Увядание? Старость? Болезни? Ты можешь быть творцом своей собственной судьбы. Ты можешь пробудиться красиво, как это сделала великая певица, потому что у тебя такая же мятущаяся и неспокойная душа, как у неё.

Одним большим глотком он допил чай. Достал из пакета баночки. Вскрыл их, смешал в чашке, добавил немного заварки и сахара.

— В последнем сообщении ты написала мне, что понимаешь, какое чувство вины я испытывал, убивая своего деда. Так вот я тебе скажу: он сам меня попросил, сам! Я выполнял его просьбу, я избавил его от страданий, и только таким образом во мне раскрылся этот дар! На самом деле я помогаю сейчас и тебе. Я исполняю твою невысказанную просьбу.

Комраков подошёл к Инге.

— Обещай мне, что не будешь кричать, — ласково попросил он, отдирая скотч ото рта и сразу же зажимая ей нос.

Его жилистые пальцы пахли резиной и были сильными, как тиски. Инга быстро стала задыхаться. Инстинктивно она открыла рот, чтобы вдохнуть. Тёплая сладко-горькая смесь полилась ей в глотку. Инга мотала головой, сглатывала, задыхалась, а жидкость всё лилась и лилась, казалось, ей не будет конца и она умрёт прямо сейчас — от нехватки кислорода…

Инга обнаружила себя с опущенной головой, она панически пыталась глотнуть воздух. Она потерялась. Она не понимала, сколько прошло: минуты? секунды? годы?

— Ну вот и всё, вот и умница. — Комраков сел обратно на диван и посмотрел на часы. — Теперь ждём. Как только ты заснёшь, я отвяжу тебя от стула и положу в удобную позу. Никто ничего не заподозрит. А потом пробужусь и я.

Гостиная поднималась и обрушивалась на неё. Диван выгнулся, стал продолговатым, Комраков балансировал на нём, как на взбесившемся быке.

Куда он повернулся? Почему не смотрит на неё? Он обещал отвязать… и куда он? Он обещал…

…что это за звук…

…звук… что они говорят?

…Колокол! Звон! Крик? Это крик? Стук или хлопок? Рукам стало свободно — значит, Комраков вернулся, он выполняет своё обещание — положит её в удобную позу, как хочется просто лечь, просто наконец вытянуться…

…Пятно. Розовое пятно. Зачем вы кричите? У меня разорвётся голова! Что вы делаете? Куда вы меня уносите?