Черные крылья Ктулху. Истории из вселенной Лавкрафта

Андре быстро отступил на шаг и… расслабился. Спрятал нож и выставил руку вперед. По внутренней стороне предплечья тянулась кровавая полоса. Андре стоял, будто хвастаясь порезом. Рики доводилось видеть кровоточащие раны, и свои, и чужие, но рану на теле негра он видел впервые. На черной коже кровь выглядела ярче, алее, а плоть под кожей багровела жутче. Оба завороженно смотрели, как кровь впитывается в эластичную манжету куртки Андре.

— Вот и все, — сказал негр, сунул другую руку в карман и вытащил изящный серебристый мобильник. — Щас звякну копам, скажу, пусть присылают «скорую», потому что какой-то белый долбанутый глист, то есть ты, кинулся на меня с ножом ни с того ни с сего, просто потому, что я мелочь попросил. А прежде чем они заявятся, я свое перышко на фиг скину. И не важно, поверят мне или нет. Увидят, что ты меня подрезал, и загребут нас обоих в кутузку. А у тебя небось приводы есть. В общем, сам думай, шеф. Гони деньгу, хоть какую, и я отсюда свалю. Мне много не надо. Десятки хватит.

Рики ошалело посмотрел на него:

— Десятки? Ты из-за десяти долларов под нож подставился?

— Не нравится десять, гони сотню. Но, вообще-то, хватит и десятки. И подвези меня. Тут недалеко, на Район.

— Ха, тебе и денег дать, и подвезти? Я пока еще в своем уме. Значит, довезу тебя до точки, а там ты с меня еще бабок стрясешь. В лучшем случае, — досадливо сказал Рики, в голос которого невольно вкрались примирительные нотки; он и в самом деле водил близкое знакомство с сан-францисскими копами, в основном из-за разборок по пьяни. Хотя этот странный тип его чем-то заинтриговал. Была в Андре какая-то удивительная закавыка. Вместе с уличным запашком он волнами источал напряжение, будто его что-то жгло изнутри. На футболке Рики вроде бы разобрал три корявые буквы: Т — Х — У.

— И чем я на ту десятку разживусь? — выкрикнул Андре. — Ни фига я с тобой не сделаю. Просто так положено. Положено, сечешь? Правило такое. Деньги и транспорт с другого стрясти.

— А поподробнее нельзя? Почему это вдруг деньги и транспорт с другого?

Андре умолк. Уставился на Рики, будто что-то в нем разглядывал, а потом оценивал увиденное. Глаза у него поблескивали черными опалами, в сияющих сферах которых переливались медленные мысли…

— А потому, — наконец сказал он, — что процедура такая. Без этого мне не увидеть того, кого надо.

— Это кого же?

— Не скажу. Не разрешается.

Время подходило к закрытию. Рики разбирало любопытство, и Андре, ясное дело, понял это по его взгляду. Отчего Рики и ерепенился.

— Нет уж, колись. Скажи хотя бы, что…

— Так, вяжи базар! — Андре раскрыл мобильник; толстые, чуть приплющенные на концах пальцы ловко и быстро забегали по крошечным кнопкам. Послышался слабый, но пронзительный писк набираемых цифр, и далекий голос произнес: «Служба спасения». — Меня подрезали! В винном магазине. Ножом пырнули!

Рики отчаянно замотал головой и обреченно поднял руки. Андре схлопнул жалобно пискнувший мобильник.

— Не боись, не ошибешься. Говорить об этом нельзя, а вот увидеть — увидишь. Своими глазами. Только надо по-быстрому. Нечего тут валандаться. Я тебе вот что скажу: раз уж ты при делах, то и тебе кой-чего перепадет. По высшему разряду. Чесслово, сам увидишь. Помоги мне узел завязать.

Андре вытащил из кармана на удивление чистый носовой платок, ловко — как у него все ловко получается, подумал Рики, — сложил его в импровизированную повязку. Рики туго обмотал порез, связал концы аккуратным прямым узлом и, касаясь раненой руки, ощутил, как между ним и странным негром возникает какая-то связь, будто, останавливая кровь, он становится опасно сопричастным к неизвестным целям этого психа.

Дождавшись конца перевязки, Андре вытянул раскрытую ладонь. Рики вложил в нее десятку.

— Спасибо, — сказал Андре. — Ну, где твоя тачка?

Синий «мустанг» с ревом несся по Шестнадцатой улице через старые кварталы Миссии. Светофоры мигали желтым. Кое-где под уличными фонарями околачивались пьянчужки; по тротуарам торопливо шли редкие прохожие, поеживаясь под натиском темноты. По большей части «мустанг» катил через пустынную бетонную сцену безлюдного города.

Рики любил водить машину в это время ночи и часто разъезжал по городу просто так, чисто для удовольствия. В детстве он остро чувствовал колдовское притяжение полуночных улиц и мозаики городских огней и до сих пор не утратил способности различать потусторонние тени, колышущиеся под сияющей паутиной света и словно бы обретающие очертания, — так для первобытного человека звездные скопления ночного неба складывались в созвездия. Сегодня присутствие на соседнем сиденье безумного окровавленного Андре придавало ночным огням диковатое, зловещее очарование.

«Мустанг» проехал под эстакадой автомагистрали в направлении залива и повернул на юг по Третьей улице. Замелькали длинные кварталы громадных безликих зданий, а потом Третья улица чуть вильнула, и автомобиль покатил по Району.