Черные кувшинки

Бенавидиш вцепился в подлокотники лилового кресла, словно боялся утонуть.

— Одно уточнение, инспектор. Это происшествие случилось давным-давно. — Он помолчал, как будто опасаясь слишком бурной реакции Серенака, и добавил: — Если быть точным, в тысяча девятьсот тридцать седьмом году.

Серенак откинулся на спинку оранжевого дивана. Перед глазами он по-прежнему держал пожелтевший листок.

— В тридцать седьмом? Черт побери, что все это значит? Одиннадцатилетний ребенок гибнет на том же месте, где Морваль, убитый тем же способом, но в тридцать седьмом году! Что это за бредовая история, я спрашиваю?!

— Не знаю, патрон. Мне известно только то, что есть в жандармском отчете из Паси. Скорее всего, между этими двумя убийствами вообще нет никакой связи. Тогда жандармы пришли к выводу, что имел место несчастный случай. Мальчик поскользнулся на камне, ударился головой, упал в ручей и захлебнулся. Трагедия, но не преступление.

— А как звали мальчика?

— Альбер Розальба. Его семья уехала из Живерни вскоре после происшествия. С тех пор о них никто здесь не слышал.

Лоренс Серенак протянул руку за чашкой, отхлебнул остывшего кофе и сморщился.

— Проклятье, Сильвио, твоя история выбила меня из колеи. Не люблю я такие совпадения. Очень не люблю. Мало нам загадок, а тут еще это!

Сильвио собрал с пола рассыпанные листки.

— Можно вас кое о чем попросить, патрон?

— Валяй.

— Знаете, что меня беспокоит больше всего? С самого начала у нас с вами возникли разногласия по поводу возможных мотивов преступления. Я сегодня всю ночь об этом думал. Вам интуиция подсказывает, что все крутится вокруг Стефани Дюпен и что ей угрожает опасность. А я, сам не знаю почему, убежден, что ключ к разгадке надо искать в третьей колонке. Убийца разгуливает на свободе, готовый нанести новый удар, но его жертвой станет одиннадцатилетний ребенок.

Лоренс поставил чашку на пол, встал с дивана и дружески похлопал помощника по спине.

— Может, это потому, что ты вот-вот станешь папой? А я как закоренелый холостяк больше, чем детишками, интересуюсь мамочками, даже замужними? У нас с тобой разные сферы интересов. Логично?

— Возможно. Каждому — своя колонка, — кивнул Сильвио. — Остается только надеяться, что мы оба не окажемся правы.

Последнее замечание Бенавидиша удивило Серенака. Он внимательно посмотрел на своего зама — лицо осунулось, глаза покраснели от недосыпа. Сильвио все еще сортировал свои бумажки. Лоренс знал, что вечером, прежде чем уйти домой, Бенавидиш отксерокопирует все документы и поместит в красную коробку, а коробку отнесет в архив и поставит на свое место. На букву «М». Дело Морваля. В этом весь Бенавидиш.

— Сильвио, всему должно быть объяснение. Наверняка есть способ соединить все части пазла в одно целое.

— А что насчет Жака Дюпена? — спросил Бенавидиш. — Вам не кажется, патрон, что он уже достаточно промариновался?

— Блин! Я про него совсем забыл!

Чтобы устроиться за столом в комнате 101, Лоренсу Серенаку пришлось сдвинуть в сторону дюжину пар синих сапог. Жаку Дюпену стоило немалых трудов хранить подобие внешнего спокойствия. Он беспрерывно теребил свои каштановые усы и проводил рукой по небритым щекам, что выдавало крайнюю степень нервозности.

— Я так и не понял, инспектор, чего вы от меня хотите. Я торчу тут уже битый час. Может, все же скажете, зачем меня вызвали?

— Для беседы. Всего лишь для беседы.

Серенак повел рукой, указывая на груды сапог.

— Как видите, месье Дюпен, мы гребем широкой сетью. Почти все жители деревни предоставили нам свои сапоги, демонстрируя готовность к сотрудничеству. Мы должны установить, что их подошвы не соответствуют отпечатку, обнаруженному на месте преступления, после чего вернем владельцам их имущество. Все очень просто. Но дело в том, что вы…

Жак Дюпен вцепился правой рукой в усы, а левой сжал подлокотник кресла.

— Сколько раз я могу повторять? Не знаю я, где эти чертовы сапоги! Вроде я оставлял их в гараже — это такая пристройка возле школы, — но их там нет! Вчера мне пришлось даже позаимствовать сапоги у приятеля!

Серенак садистски улыбнулся.

— Но разве это не странно, месье Дюпен? С какой стати кто-то решил украсть ваши сапоги? У вас ведь сорок третий размер? Отпечаток ноги на месте преступления оставлен обувью сорок третьего размера.

Сильвио Бенавидиш стоял в глубине комнаты, прислонившись спиной к полке, на которой были сложены относительно новые сапоги от тридцать девятого до сорок второго размеров. За беседой Серенака с Дюпеном он следил с усталым любопытством, позволявшим ему не уснуть на ходу. Вообще-то, у него имелся ответ на вопрос инспектора, но подсказывать подозреваемому он не собирался.

— Откуда мне знать? — взорвался Дюпен. — Может, убийца их украл! Специально, чтобы навести подозрение на ни в чем не повинного человека!

«Гляди-ка, — подумал Бенавидиш, — догадался. А этот Дюпен совсем не дурак».

— И чисто случайно украл именно ваши сапоги? — гнул свое Серенак.

— Ну, у кого-то он должен был их украсть? Украл у меня. И потом, что вы имеете в виду, когда говорите: «чисто случайно»? Мне ваши намеки непонятны!