Чёрные очки (aka "Проблема с зелёной капсулой")

— Отлично. Тогда где другое связующее звено? Где еще один возможный мотив? — Кассовый аппарат громко звякнул. Профессор Инграм, получив пакет с покупками, повернулся, как будто ему в голову пришла новая мысль. — Могу только повторить: это единственный мотив, который подходит к обоим преступлениям. Убийца ничего не приобрел, отправив на тот свет бедного Фрэнки Дейла и едва не прикончив детей Эндерсонов. Но он также ничего не приобрел, отравив Маркуса Чесни, — я имею в виду, в материальном отношении. Марджори и Джо Чесни, как известно всем нам, унаследуют очень крупные суммы. Но убийца не получит ничего. Ну, мне не следует стоять здесь и отвлекать вас от вашей работы. Всего хорошего, доктор Фелл. До свидания, мистер Стивенсон.

Выйдя, он неплотно закрыл дверь. Стекло слегка зазвенело, когда грузовик прогромыхал по Хай-стрит; запах холодного сырого воздуха и мокрых деревьев ворвался в аптеку, смешиваясь с запахами химикалий. Доктор Фелл насвистывал себе под нос «Aupr'es de ma blonde»[20].

Эллиот, хорошо знавший этот признак, колебался.

Потом доктор поднял свою похожую на костыль трость и указал ею на дверь.

— Уверяю вас, я не чрезмерно подозрителен, — промолвил он. — Но у этого джентльмена есть алиби?

— Железное. В том-то и беда. В этом деле алиби не допускают возможность, что кто-то с помощью каких-то махинаций с поездами и автомобилями мог перенестись из одного места в другое. За исключением одного, они основаны на том, что людей видели и опознали другие люди. В упомянутом мною единственном исключении алиби подтверждают часы, которые было невозможно перевести. Что касается вопроса о...

Эллиот оборвал фразу, внезапно осознав, что говорит перед посторонним — Хобартом Стивенсоном. Он также мог поклясться, что во время его монолога на лице аптекаря мелькнула искренняя радость. Стивенсон, вновь обретя профессиональную серьезность, выглядел человеком, с трудом удерживающимся от того, чтобы не разгласить величайшую тайну.

— Минуту назад вы хотели сказать нам, мистер Стивенсон... — начал Эллиот.

— Я предпочел бы, инспектор, чтобы вы увидели это сами. Если вы считаете...

— Эй! — окликнул доктор Фелл, пройдя в комнатку за прилавком. Стивенсон, явно заинтригованный необычным посетителем, последовал за ним. Доктор с интересом оглядывался вокруг. — Сколько у вас здесь ядов? — осведомился он, словно спрашивая о состоянии канализации.

— Обычное количество, сэр.

— А у вас имеется синильная кислота или цианистый калий?

Впервые Стивенсон слегка занервничал. Он обеими руками пригладил волосы и прочистил горло, настраиваясь на деловой лад.

— Синильной кислоты нет. У меня есть один или два препарата цианистого калия, но, как я утром говорил мистеру Боствику...

— Они пользуются спросом?

— Я не продал ни одного за восемнадцать месяцев. Э-э... полагаю, я имею право отвечать вам? — Он с сомнением посмотрел на Эллиота, который присоединился к ним в узком и темном проходе между полками с пузырьками. — Как я говорил, сегодня утром я ответил на вопросы суперинтендента. И если вы думаете, сказал я ему, что кто-то в «Бельгарде» купил где-то цианистый калий для обработки фруктовых деревьев, то это едва ли возможно. При постоянной температуре в теплицах от пятидесяти до восьмидесяти градусов по Фаренгейту было бы чистым самоубийством распылять там цианистый калий.

Этот аспект дела не приходил в голову Эллиоту.

— Нет-нет. По правде говоря, — сказал доктор Фелл, — меня куда больше интересует фотография. Кажется, здесь она в почете. — Он снова огляделся. — Скажите, вы продаете лампы «Фотофлад»?

— Лампы «Фотофлад»? Конечно.

— Предположим, — продолжал доктор Фелл, — я вставлю такую лампу в патрон, включу ее и оставлю зажженной. Через сколько времени она перегорит?

Стивенсон недоуменно заморгал.

— Но вы же не собираетесь это делать, — заметил он. — Такая лампа нужна, только пока...

— Да-да, знаю. Но допустим, у меня такая причуда. Сколько времени лампа будет гореть?

Аптекарь задумался.

— Я бы сказал, значительно больше часа.

— Вы в этом уверены?

— Да, сэр, вполне уверен. Эти лампы стоят уплаченных за них денег.

— Хмф, да. Вчера утром кто-нибудь из «Бельгарда» покупал у вас лампу «Фотофлад»?

Стивенсон выглядел обеспокоенным.

— Вчера утром? Дайте вспомнить.

Едва ли он успел забыть, подумал Эллиот.

— Да, мисс Уиллс. Она пришла около десяти утра и купила одну лампу. Но надеюсь, вы не собираетесь цитировать все, что я говорю. Я не хочу, чтобы на меня ссылались в «Бельгарде».

— Мисс Уиллс часто покупала такие лампы?

— Не часто, но иногда.

— Для себя?

— Нет-нет. Для мистера Чесни. Они иногда делали съемки в теплицах. Образцы персиков, рекламные фото и так далее. Вчера он попросил ее купить лампу.

Доктор Фелл повернулся к Эллиоту:

— Вы упоминали, инспектор, как Марджори Уиллс говорила вам, что прошлой ночью горела новая лампа, купленная ею самой. — Он снова обратился к Стивенсону: — Значит, мисс Уиллс не увлекается фотографией?

— Нет. Она никогда ничего здесь не покупала — я имею в виду, для занятий фотографией.