Черные розы для снайпера

В девять двадцать восемь Далилу разбудил звонок в дверь. Она, не открывая глаз, добрела до входной двери. Больше не звонили. Затаив дыхание, Далила прислушалась и осторожно посмотрела в глазок. Пространство лестничной клетки, обезображенное линзой, спираль лестницы и скорчившаяся фигурка у стены. Далила открыла дверь.

– Что? Что случилось? Что-то с Кешей?

– Ничего не случилось. – Долговязый подросток поднялся с корточек и подошел к двери. – Ты меня звала, я и приехал. – Он протиснулся мимо Далилы в квартиру, бросил на пол рюкзак и снял кроссовки, не расшнуровывая. – Ну, мамочки, что вы опять тут без меня затеяли?

– Почему ты приехал?

– Закрой дверь и не ори.

– Отвечай мне! – Далила изо всех сил хлопнула дверью.

– Отвечаю. – Илия стаскивал футболку. – Дети здоровы, Муся тоже, я уехал, потому что сегодня пятница, это раз, – он бросил футболку на пол и прошел в комнату, расстегивая джинсы, – в деревню приехал этот, как его, наемник, сказал, что будет ждать Еву и делать загон для близнецов, они расползаются, если их не привязывать к чему-нибудь, это два!

– Перестань повсюду раскидывать вещи! Не смей снимать при мне плавки!

– И у вас грядут крупные неприятности, вам нужна помощь, это три. И еще – я буду много есть, когда выйду из ванной.

Далила развела руками и пошла в кухню.

Через пятнадцать минут она с ужасом наблюдала, как Илия съедает четыре яйца всмятку – она сварила два ему и два себе, бутерброды с маслом, потом он открыл банки с консервами и поедал шпроты с хлебом и тушенку, потом рылся в ее кастрюлях и съел холодные вареные картошины и свеклу.

– Ну, знаешь! Ты что, три дня не ел?

– Два, – ответил Илия с полным ртом, прожевал и уточнил: – Наемник приехал вчера, ты знаешь, у меня на него рвотная реакция. Что у тебя в морозилке?

– Ты будешь грызть замерзшую курицу?!

– Мороженое есть? Взбей в миксере с молоком и сиропом.

– Сам взбей!

– Женщина, – Илия вытер рот и посмотрел грустно на Далилу, – сделай мне коктейль, и я, так и быть, помогу тебе.

Далила встала и наполнила миксер.

– Спишь плохо, – задумчиво сказал Илия, попробовав коктейль, – худеешь, нервничаешь. Неприспособленная ты, а еще приспосабливаешь людей.

– Как там дети? – тихо спросила Далила.

– Все нормально. Близнецы вот только расползаются. Ловим как можем. Муся своего ребеночка все время носит на себе, с рук не спускает, привязала его платком к телу и носит. Ничего, ему нравится. Наемник как безумный таскает молодые деревца и обдирает с них кору. Тело у веток такое белое, нежное. Огораживает с Кешей площадку пять на пять возле песочницы. Вчера был дождь, коза отвязалась, потом пришла сама. Смотри. Вон она идет, мокрая…

В высокой траве перед лицом Далилы показалась сначала озабоченная морда козы: желтые глаза, из жующего узкого рта свешивается цветок, постепенно продвигаясь к черным двигающимся губам, потом вышла она вся, волоча свое огромное вымя, мокрая и очень деловая.

– Прекрати, – шепчет Далила, и коза пропадает. Илия смотрит на нее из-за стола, положив голову на руки. – Я о тебе подумала вчера ночью.

– Я знаю.

– То, что я хочу сделать, противозаконно. Я должна посоветоваться со своим учителем.

– Твой учитель престарелый маразматик. Если хочешь что-то делать, поспеши. Я могу тебе помочь сегодня. А потом сходишь к своему учителю и получишь индульгенцию. «Далилочка, вы же понимаете, грань между возможностями и желаниями психолога изобретается только самим психологом. Слушайте свое сердце, не навредите, а в остальном – дай вам бог!» – Илия, имитируя старческий голос, дрожал подбородком. – Говори, что у тебя случилось!

– А можно я пока ничего не буду говорить?

– Можно. Так мне остаться?

Далила думает, сжимая ладони в кулаки и судорожно распрямляя пальцы.

– Останься! – решается она и сразу успокаивается. – Да! Останься, никто не смеет пользоваться мной в своих целях и без моего согласия! Останься. Спасибо тебе. Ну? – Она осматривается с видом человека, избавившегося от проблем. – Что там у тебя с Хрустовым?

– Я сам разберусь.

– Как же, сам. Опять, наверное, нагрубил и сбежал, так? Пошли в комнату. Вот, садись… Ты хочешь на пол? Ладно. Садись на пол.

– Не смеши меня, ты не можешь помочь.

– На самом деле, – говорит Далила, надевая халат на ночную рубашку, – твоя проблема настолько примитивна, что даже не подлежит обсуждению. Это ревность. Сколько тебе лет? Два года назад тебе было четырнадцать.

– Отстань, мне всегда будет четырнадцать. – Илия разваливается на ковре, подложив под голову руки. Далила садится рядом с ним.

– Пойми, что бы ты ни делал, ты не сможешь ею обладать. Ты можешь истребить весь мужской род на земле, остаться единственным его представителем, стать самым сильным, самым добрым и самым красивым, но все равно для нее ты будешь ребенком.

– Ой, ну не надо! Ты же ничего не понимаешь! «Обладать»! Маразм.

– Куда мне, недоразвитой! Чего ты не можешь сделать с Евой такого, что легко делаешь с другими? Молчишь? Ты как малыш с необыкновенной игрушкой, она красивая и любимая, но так хочется посмотреть, что внутри! Ты не можешь ее загипнотизировать?