Черные руки

— Если вождь захочет получить сыновей в целости и сохранности, — сказал я. — Он пришлет нам проводника и сделает так, чтобы мы даже не узнали о его существовании, пока мы находимся на землях инсубров.

— Ничего не выйдет, — вздохнул старик. — У вождя много сыновей! Он даже не заметит, если этих троих не станет!

— Мы все же попытаемся, — улыбнулся я. — Может, он любит этих троих больше чем всех остальных!

Старик нахмурился и заговорил с юными инсубрами. Глаза старшего мальчишки злобно блеснули.

— Ты оскорбил нас! — рявкнул он. — Ты оскорбил наше племя! Я сделаю все, чтобы ваша кровь до последней капли осталась в нашей земле.

Мальчишки выхватили из ножен кинжалы и перерезали себе горла. Кровь хлынула на нарядные курточки и на белые меховые воротники. Мальчишки попадали на землю и задергались в предсмертных конвульсиях.

— Храни нас Орвад! — воскликнул Пен.

— Может, повернем назад, пока не поздно? — спросил Брас, глядя на извивающиеся на земле фигурки.

— Уже поздно, — горестно вздохнул старик. — Инсубры пойдут за вами до самого края мира, и не успокоятся, пока не набьют ваши глазницы землей!

У меня сердце билось как бешеное! Голова закружилась от переизбытка кислорода, а руки и ноги стали ватными.

— Никогда не поздно, — сказал я, набрасывая струну маны старику на шею. Его позвонки хрустнули, и безжизненное тело рухнуло на землю рядом с мальчишками.

Мне в голову словно воткнули раскаленную кочергу и провернули ее, перемешивая мозги! Сжав зубы, я проглотил крик, и сделал вид, что ничего не произошло.

— Закопайте тела, — приказал я. — Уничтожьте все следы. Этой встречи никогда не было! Инсубрам незачем будет на нас нападать!

Глава 5

Лагерь мы разбили на берегу реки, укрепив его со всех сторон рядами повозок, оставив лишь два входа, которые в случае необходимости можно было быстро загородить.

— Инсубры гордый народ, — рассказывал Брас, сидя у костра. — Для них любое оскорбление смертельно!

— Удивительно, как они до сих пор не перебили друг — друга, — фыркнула Хрианон. — Они тем самым сделали бы всему миру большое одолжение!

— Похоже, — усмехнулся Аш. — Боги решили возложить это миссию на нас! А? Что скажешь, мастер-колдун?

Я только покачал головой. Поход начался с кровопролития, а это было плохое знамение!

— Но старика то, зачем было убивать, — Хрианон глядела на меня в упор. — Разве это было необходимо?

— Это называется «концы в воду», — хмыкнул Аш. — Если бы мы его оставили в живых вчера, то сегодня уже отбивались бы от полчищ бородатых мужиков с огроменными топорами и плохим запахом изо рта!

— Очень смешно! — фыркнула девушка.

— У инсубров культ смерти, — пояснил Брас. — Если они не ценят своих собственных жизней, то жизни всех остальных стоят для них еще меньше. Они считают, что жизнь и смерть это одно и то же. Они считают, что даже сон — это один из видов смерти, и что человек умирает каждый день с заходом солнца, когда ложится спать!

— Какая мерзость! — Хрианон вздрогнула.

— Вам бы они выпустили кишки просто ради забавы, — добавил Брас. — А может и дали бы помучиться пару дней.

К костру подошел Маш и уселся рядом, скрестив ноги.

— Мы прошли по следам инсубров, и нашли двух рабов с лошадьми, прятавшихся в овраге, — мастер-скаут невозмутимо отрезал ножом кусок мяса, жарившегося над костром. — Теперь беспокоиться не о чем.

Я смотрел на алые языки пламени, и в их неустанном танце видел лица мальчишек — инсубров. Какой отвагой и презреньем к смерти нужно было обладать, чтобы вот так, без всякого колебания расстаться с жизнью! Воистину, сражаться с этим народом было безумием!

Бросив в огонь щепку, я встал.

— Пойду, обойду посты, — сказал я товарищам. — Не ждите меня.

Аш вскочил было на ноги, но Маш потянул его за рукав, усаживая обратно.

Махнув рукой на прощанье, я двинулся через лагерь.

Корнвахи поставили палатки по родам. Этого никто не мог им запретить. Женщины и дети суетились вокруг своих мужей и отцов. Суровые воины смеялись, подбрасывая вверх младенцев. Огромные пятнистые собаки с визгом скакали вокруг хозяев. Старухи, разевая беззубые рты, пели заунывные песни.

Лагерь был шумным и веселым. Меня повсюду встречали белозубыми улыбками и приветствиями, приглашениями посидеть у костра и разделить трапезу. Я улыбался и кивал в ответ, но негде не задерживался.

У входа в лагерь стояли спешенные воины с копьями и щитами. Они никого не выпускали за ограждение из повозок. В темноте за воротами я разглядел силуэты всадников.

Корнвахи всегда были начеку. Командиром отряда стражи был один из младших братьев Оквахо. Он подбежал ко мне и что-то залопотал по корнвахски. Увидев, что я его не понимаю, он хлопнул себя по лбу, и засмеялся.

На голове у молодого воина была повязка, видневшаяся из-под теплой шапки. Что ни говори, корнвахам мужества было тоже не занимать! Если кто и мог пробиться сквозь земли инсубров, то только они!

Я указал на темноту за воротами и на лошадь, стоящую у привязи. Воин кивнул и что-то закричал своим стражникам. Мне подвели оседланного скакуна, а командир протянул мне свой теплый плащ из волчьих шкур.