Черные руны судьбы

– Хватит орать, – сказала Нейли, используя сварливый голос Марты. – Ты что, баба?

Но поклонник сгинувшего бога не слушал ее, он дергался и стонал, и слезы катились из его глаз. Выглядел Эрвин жалко и мерзко, и хотелось отвернуться, не смотреть на него… или вытащить оружие и исполнить приказ, что отдала засветившаяся статуя.

– Дать тебе в морду? – предложил Халльварда. – Встать, падаль!

Он рявкнул это так, что Эрвин перестал хныкать, и даже попытался подняться. Сумел пройти несколько шагов, и зарыдал вновь, но на этот раз беззвучно, лишь время от времени судорожно всхлипывая.

Зал со статуей остался позади, они поднялись по лестнице, где каждая ступенька была особого цвета, и оказались в маленькой комнате с куполообразным потолком, где отчего-то пахло тиной, а в темно-зеленых стенах темнели многочисленные отверстия, похожие на норы.

Не успела Нейли хоть что-то сказать, как в одном из них пискнуло, и из тьмы вылезло существо, напоминавшее помесь лягушки и мыши. Из другой дыры явилась вторая такая же тварь, а затем они поперли, точно огромные темные капли, зашлепали по полу перепончатые лапки.

– Божья срань, – сказал Халльвард. – Надо убираться… от мелочи не отобьешься.

Собравшиеся в кучу мышелягушки издали дружный писк, перед глазами у девушки поплыло, и, моргнув, она обнаружила, что у стены сидит огромное существо, будто слепленное из сотен маленьких: десятки морд, оскаленных пастей и хвостов образовывали коренастое туловище, безглазую голову и мощные конечности.

Издав многоголосое шипение, оно приподнялось и заковыляло в сторону людей.

– Помилуй Вечный! – воскликнул Эрвин, медленно пятясь.

– Он не помилует! Разве что сам сожрет! – крикнула Нейли, выхватывая меч. – А ты куда, удрать вздумал?

Свистнул клинок Халльварда, и перерубленная лапа рассыпалась на части, с писком прыснули в стороны мышелягушки. Одна вцепилась здоровяку в сапог, другая подпрыгнула, норовя укусить за ладонь, но промахнулась, третья, разрубленная пополам, повисла на мече.

Громадная тварь пошатнулась, но из тела ее выросла новая конечность, шея неожиданно удлинилась, и девушка едва успела отшатнуться. На нее пахнуло смрадом, острые зубы ухватили за волосы, и Нейли ударила больше наугад, полная желания бить, молотить, лишь бы уничтожить эту мерзость!

Эрвин оказался рядом, принялся скакать, давя мышелягушек, выпадавших из уродливой туши. Запах тины усилился, к нему присоединилась гнилостная вонь и соленые нотки свежей крови.

– Сожри тя Хаос! – рявкнул Халльвард, бросаясь в новую атаку.

Большое существо из сотен мелких двинулось к нему, получило удар по морде, затем еще один в бок, третий по задней лапе. Попыталось развернуться, чтобы успеть за вертким противником, но двинулось слишком резко, и с громким писком рассыпалось.

В этот момент Нейли ощутила прикосновение к правому запястью, встряхнула рукой, пытаясь сбросить мелкую тварь, и вскрикнула от резкой боли – ее укусили, да еще как!

Девушка яростно взвизгнула.

Халльвард работал клинком точно копьем, натыкая на него одну мышелягушку за другой, стремительно перемещался, не давая напасть тем, что подбирались к его ногам. Поклонник Вечного, забыв про своего ложного и лживого бога, скакал, как одержимый, поскальзывался на раздавленных тушках.

– Умри! – Нейли перехватила меч в левую и разрубила ту тварь, что напала на нее.

Мышелягушек оставалось еще много, но они потеряли злобную целеустремленность, бродили туда-сюда, натыкались на стены, некоторые уползали обратно в норы, иные дрались между собой. На людей обращали внимание немногие, но и те атаковали вяло, и пищали не сердито, а растерянно.

– Неужели все? – пропыхтел Эрвин. – Я не могу больше… устал.

– Молиться надо было меньше, а работать больше! – огрызнулась Нейли, разглядывая ранку на запястье: вроде ничего не задето, пальцы шевелятся, рука сгибается, но кровь течет, почему-то темная, почти черная.

– И мне? – спросил Халльвард насмешливо.

Меч его покрывала кровь, слизь и ошметки внутренностей, одежда была забрызгана той же гадостью, но выглядел наемник довольным, словно актер, которому устроили овацию и накидали полную шляпу золота.

И это взбесило девушку окончательно.

– А тебе лучше перерезать себе глотку! – заорала она, ощущая, как горячая ненависть заполняет сердце, ошпаривает лицо, багровым туманом поднимается перед глазами. – Или это сделаю я сама! Почему я ранена, а вы оба целы, и это мужчины!? Годитесь только под юбки лазить!

– Остановись, – сказал Эрвин очень тихо, но Нейли его услышала.

– Что? – она повернулась к нему, и обнаружила, что держит меч в руке – не заметила, как выхватила.

– Ему только того и надо, чтобы мы бросились друг на друга.

Нейли будто облили холодной водой – она замерла, шумно и часто дыша, и переводя взгляд с одного на другого.

4. Третья. Великан

Мир кружился и расплывался, таял дымом и терял плотность, и очень трудно было найти в нем опору.