Черные шахматы

Вместо танков удар пришлось парировать Истребительно- ПротивоТанковым Артиллерийским Полкам — ИПТАПам. Несколько таких полков сводились в ИПТАБр, соответственно, бригаду.

Двумя годами ранее, в 1943 м, благодаря подвигу разведчиков, узнавшим, куда пойдет удар, на Курской дуге ИПТАБр закапывались с весны, готовили те самые запасные позиции, прикрывались с неба зенитчиками, а с земли полноценными стрелковыми дивизиями.

В 1945 м разведчика не нашлось, удар оказался неожиданным. Под Балатон ИПТАБр перебрасывались спешно — насколько это было возможно по пояс в весенней грязище — и вступали в бой "с колес". Вместо прикрытия у них были срочно выставленные на передовую повара, штабные писаря, полковые музыканты, в лучшем случае — легкораненые стрелки из госпиталей, имевшие хоть какой-то опыт. Неудивительно, что в донесениях нередко встречалось: "пехота отступила, оставив батарею на прямой наводке без прикрытия". А что такое "прямая наводка", говорилось не раз: ты видишь, но и тебя прекрасно видно. Понятно, что размен был не в пользу артиллеристов: 1–2 пушки за танк. Несколько батарей немецкие танки просто раздавили, пусть и не с нулевым счетом, но погибшим, понятно, от этого не легче. Артиллерия оказалась в ситуации, когда не могла защититься ни позицией, ни маневром, и не смогла даже убежать, когда оборона рухнула полностью. Зато выжившие ИПТАПовцы после такого не боялись ни бога, ни черта, ни даже товарища старшину и залетным немцам могли напихать снарядов куда угодно даже без помощи пушек.

Аналогично, более-менее готовы к бою на пистолетной дистанции дивизионки ЗИС-3, те самые 76мм, которые по задачам часто оказываются на переднем крае. Они сравнительно нетяжелые, чтобы успеть развернуться и лупить шрапнелью вплотную — правда, уже не особо разбирая своих и чужих.

А вот гаубицы 122мм и более даже развернуть без тягача невозможно. И заряжаются они слишком долго, противник успеет подбежать и на бросок гранаты, и на выстрел.

Поэтому, как неоднократно было сказано, отход планируется всегда заранее. Еще в тылу, когда есть время подумать и отрепетировать скоростную погрузку-свертывание. Опять же, по хорошей, подробной топографической карте можно предположить, как ехать, чтобы пушки не завязли, и чтобы их не видел подходящий противник. Где можно спрятаться от авиаразведки, а где придется гнать на разрыв жопы, потому что склон простреливается, но другая дорога идет через овраг-болото, люди бы прошли, а вот пушки сядут. И командиру придется решать: спасти обученные расчеты (а вы, думаю, уже поняли разницу между обученным и не обученным артиллеристом) — но пушки взорвать или бросить, сняв прицелы. Либо все же рискнуть и попытаться спасти батарею как боевую единицу, с матчастью. Только на простреливаемом склоне наверняка одну-две пушки с расчетами уничтожат.

Вот такое решение командиру никто принять не поможет. Ни СОБ, ни командиры взводов, ни кто еще. Командир нужен для вещей, которые никто не хочет делать — а делать их надо, и делать надо быстро, пока не догнал наступающий враг.

В остальном отход ничем особо не отличается от марша. Отстрелялись, прицепились, уехали.

Анекдот

В рамках обещанного тегами юмора мы сейчас препарируем один бородатый анекдот. Анекдот в изначальном смысле: "некая реально происходившая смешная история", которая потом превратилась в сказку, а имена конкретных людей сменились ролями-архетипами…

Э, я не сильно умно для артиллериста загнул?

Итак, анекдот. Школа, спортзал, похмельного физрука замещает военрук (тогда еще они в школах были штатные). Сдается упражение на брусьях. Большей частью пацаны сдают легко, но есть, как обычно, толстый ботаник, и все хихикают, предвкушая, как его физрук-военрук будет курощать.

А что у ботаника папа военный, особого значения не придают.

И вот раздается фамилия ботаника, пускай она будет Пилюлькин, неважно. Толстяк выходит строевым шагом, поворачивается к физвоенруку, докладывает:

— Учащийся Пилюлькин, к упражнению на брусьях приступил.

Залезает на брусья, че-то там пыхтит под ехидные смешки, падает. Встает, отряхивается, опять строевым подходит к столу физвоенрука, докладывает:

— Учащийся Пилюлькин, упражнение на брусьях выполнил. Результат отрицательный.

— Стать в строй, — командует военрук. И, когда толстяк возвращается в шеренгу, военрук выносит решение:

— Подход к снаряду пять баллов, упражнение два балла, отход пять баллов. Среднее значение: пять плюс два плюс пять, итого двенадцать. Разделить на три — оценка четыре балла!

Занавес.

В свое время я тоже, как это называется, "угорал" над этим анекдотом.

А потом начал понимать.

Вот представьте себя героем-попаданцем. Конечно, в геройском спецназе; я чтой-та не встречал попаданцев в штабных писарей или там в полкового тамбурмажора. Вы только никому не говорите — я подозреваю, что авторы и слова такого не знают "тамбурмажор", и зачем он в полку нужен. Но то мое личное мнение, что называется, вкусовщина.