Черные шляпы

— Прямо, — поддакнул Уайатт. — Из романов по десять центов штука. А это Бэт Мастерсон.

Капоне наконец-то снял свою шляпу и поклонился. Оказывается, черные волосы у него на темени уже редели.

— Ну что за честь… Шоу Дикого Запада прямо здесь. А где Дикий Билл Хикок?

— Мертв, — ответил Уайатт. — Как и Буффало Билл, хотя, думаю, его труппа в Филадельфии, если хочешь, сядь на поезд, съезди и посмотри.

Улыбка на лице Капоне застыла, и в его глазах читалось непонимание. То ли его оскорбили, то ли нет?

Затем он махнул своей затейливой шляпой в сторону Джонни.

— Хорошо! Хорошо… А ведь ты, типа, сын Дока Холидэя, а?

Джонни не ответил, даже не кивнул.

Капоне затопал, подходя ближе к его столу.

— Я всегда считал, что это простые разговоры. Просто трюк, поскольку ты нанял Техасскую Гуинан и разрисовал свой кабак в духе Дикого Запада. Так ты действительно сын Дока Холидэя? Он же там болел или что-то в этом роде?

— Чего вы хотите, мистер Капоне?

— Позволь, я сяду.

— У меня есть выбор?

Капоне сел. Скрестив ноги, он оперся локтем о колено. Уайатт увидел, что мелькнувший на его ноге носок тоже пурпурного цвета.

— Конечно, я вас видел, мистер Мастерсон, — сказал Капоне, даже не оборачиваясь. — Вы ведь тоже были одним из тех ковбоев, не так ли? А сейчас занимаетесь бегами или чем-то в этом роде.

Бэт ничего не ответил, но Уайатт заметил, что глаза его друга стали очень холодными и жесткими.

— По-любому, — добродушно продолжил Капоне, обращаясь к Джонни, — у тебя было вполне достаточно времени, чтобы обдумать наше предложение. Мистер Йель столь любезно оставил тебя на такой длинной веревке.

Он глянул назад, ухмыляясь.

— Ведь вы, старые ковбои, неплохо разбираетесь в веревках, не так ли?

— Да, одну-две перекидывал через ветку потолще, — ответил Уайатт.

Глаза Капоне снова сузились, и он опять обернулся к Джонни.

— Мы не банда драных самогонщиков. Мы не делаем товар своими руками, а ввозим настоящую продукцию из Канады. Настоящую, такую, как написано на этикетке.

Джонни вздохнул.

— Мистер Капоне, я уже подробно объяснил вам: у меня есть собственный запас «настоящей продукции».

Капоне медленно и выразительно кивнул.

— Мистер Йель знает об этом. Он понимает, что у вас товара на годы и годы торговли. И он хранится где-то в другом месте.

— Понятия не имею, что там «знает» мистер Йель.

— Конечно, не имеешь. И никогда не забывай об этом.

Рука Капоне скользнула под пурпурный пиджак, и Уайатт уже начал вставать, когда увидел, что пухлые пальцы вытащили из кармана толстую сигару.

Уайатт уселся обратно, а один из подручных дал Капоне огня. Тот удостоил помощника кивком головы и начал раскуривать огромную дешевую штуковину, потратив на это некоторое время.

— Мистер Йель желает предложить тебе хорошую сумму денег за этот хранящийся продукт, — наконец сказал он Джонни. — Изрядную сумму. По-христиански. И даже сделает тебе значительную скидку, когда станет продавать тебе этот товар обратно.

— И зачем бы мне это делать?

— Хороший бизнес. Хороший бизнес. Имея продукта на годы вперед, нельзя забывать об обстоятельствах.

— Обстоятельствах?

— Таких, как, например, что будет, если продукт со временем испортится? Ты же подаешь здесь пиво в бутылках, да? Виски и прочее выдержит испытание временем, но пиво — как молоко. Ему не надо даже проливаться, чтобы испортиться.

Теперь Джонни кивнул и начал говорить более дружественным тоном:

— Вы правы. Мой запас пива исчерпается в течение шести месяцев. Мне потребуется новый поставщик, и я готов поговорить с вами и мистером Йелем насчет этого.

Уайатт с Бэтом переглянулись. Они поняли, что это — именно та «косточка», о которой говорил Джонни.

Но Капоне покачал головой, махнув пухлой рукой с зажатой между пальцами сигарой, которая наполняла воздух синим дымом.

— Только пиво — не пойдет, Джонни. Нет, сэр. Сам понимаешь, мы можем быть реальной занозой и начать подминать под себя кабаки, когда переправимся через реку.

— Возможно, Арнольд Ротштайн, — жестко перебил его Джонни, — и его хорошие друзья не обрадуются, увидев это.

— На хрен Арнольда Ротштайна. Ротштайн — игрок и пусть возится со своими картами, — сказал Капоне, наклонившись вперед, и кожаное кресло, в котором до этого сидел Уайатт, застонало, как кавалерийский офицер под пытками индейцев. — Нам неинтересна роль распространителей. Мы работаем только оптом. И если ты не продашь товар нам и не будешь потом покупать его у нас, возникнут долбаные неприятности, оптом. Капишь? Это значит «понимаешь». Понимаешь?

Капоне раздавил едва раскуренную сигару в стеклянной пепельнице, стоявшей на столе. Такая растрата денег должна была подчеркнуть всю степень его агрессивности.

Джонни вежливо поднял руку.

— Мистер Капоне, я рассмотрю ваше предложение. А сейчас у меня есть клуб, которым надо руководить. Добро пожаловать вниз, садитесь за столик и посмотрите наше шоу. Если будете вести себя, как следует.

Капоне выскочил из кресла, словно ядро из пушки. Он поставил руки на стол и наклонил свое пухлое цветущее лицо вплотную к бледному лицу Джонни.