Черные списки судьбы

– Все правильно, – он поморщился от запаха и выглянул в окно, – вон лавка, а вот окно. Бабка и почуяла раньше всех, пока гуляла. Мы ей должны, получается.

– Вроде того. – Макс рассматривал древние, советские еще белые шкафчики с синими дверками, шторки-тряпки, отклеившиеся от стены и свернутые рулончиками ветхие обои, прочный стол, все еще – с ума сойти! – покрытый не выгоревшей клеенкой с подсолнухами, и пузатый холодильник «Орск». Пустой, само собой и чистый внутри, разило оттуда так, что Макс моментально его захлопнул. От оврага доносился грохот и рев строительной техники, слышались даже голоса. Витька показал в ту сторону неприличный жест.

– Еще посмотрим, – выкрикнул он в окно, – раньше выстрела не падаем!

Макс вышел в коридор, осмотрелся. Планировка была типа «квартира вокруг сортира» – две комнаты по обе стороны коридора, ванная с туалетом напротив входной двери. В коридоре стоял темный полированный шкаф, на дверцах можно было спокойно писать разные слова или рисовать картинки, столько было тут пыли. От двери до двери тянулся темный узкий половик с неприятными извилистыми узорами, недалеко от шкафа мрачно поблескивало из полумрака зеркало, в нем двигались мутные тени. Квартира в точности напоминала ту, где они жили с Наташкой. На душе разом сделалось противно и мерзко, Макс попятился, но из кухни напирал Витька. Он пролез вперед, вывалился в коридор, открыл шкаф, сунулся внутрь, погремел там чем-то.

– Захаровы тут жили, – сообщил он, роясь в чужом шкафу, – нормальная семья, мать в библиотеке работала, папаня на заводе, выпивал немного, детей двое. Наследство они получили и уехали в город жить, потом еще куда-то, не знаю. Собака у них была, доберман, красивый пес, породистый, умный, – Витька закрыл шкаф и двинул к зеркалу. – Сдох, бедолага через пять лет, отравился…

И вдруг повалился вперед, едва успел выставить перед собой руки и разом стал меньше ростом. Заорал больше от неожиданности, чем от боли, принялся барахтаться на половике, а тот будто пожирал Витьку за неподобающее отношение к чужим вещам, да еще похрюкивал при этом.

– Мама! – Витька отбивался от половика. – Мама дорогая, это что за нафиг?

Макс прошел вдоль стенки, осторожно, по шажку, пока под правой ногой не пропал пол. Вот просто взял и пропал, точно выдернули его. Мигом вспомнились и фильмы, и особенно игры, когда старый дом мстит за вторжение, расставляя ловушки. Но все оказалось гораздо прозаичнее – под половиком обнаружилась нехилых размеров дыра в полу. Вернее, крышка от дыры, основательно прогнившая, Витька проломил ее и едва не свалился в бездну, в погреб, проще говоря. Витька победил-таки половик, сгреб его и кинул в комнату за спиной, на коленках подобрался к краю пропасти, поглядел вниз, плюнул туда.

– Подвал, – сообщил он, – просто подвал.

А у самого еще зубы постукивали, и голос звучал не очень уверенно. Макс посветил в дыру, там оказалась узкая металлическая лестница и выложенный кирпичом пол, до коего при желании, можно было просто допрыгнуть. Виднелись еще какие-то ящики с черной непонятной маркировкой, мокрые от конденсата трубы, снова провода и край кирпичной же арки.

– Сто лет там не был, – Витька открыл люк и свесил голову вниз, – в школе часто лазили с пацанами, потом соседи на нас родителям настучали. Мне отец вломил тогда нехило, а потом не до подвала стало. Надо посмотреть.

Он уцепился за край лестницы, заворочался на ней, повернулся и шустро спустился вниз. Макс спрыгнул следом, посветил вокруг. Голубоватое пятно скользило по мощной кладке, красному кирпичу с белыми полосками раствора. Потолок поднимался метра на два с лишним, стена заканчивалась роскошной аркой, куда-то в темноту уходили трубы и провода. Слева имелись стеллажи из грубых досок, на полках рядами стояли банки. Макс стер пыль с одной, внутри виднелись то ли огурцы, то ли что-то их отдаленно напоминающее, утопленное в мутной жидкости, невольно читалось сходство с заспиртованными уродцами. Крышки, как мхом, поросли ржавчиной, она осыпалась при каждом прикосновении. Со стороны арки доносились таинственные и совсем не страшные шорохи, по стенам прыгали тени – Витькина и Макса, вдоль стенки прошмыгнула мышь и сгинула в темноте. Грохот стройки сюда не долетал, тишина давила на уши, или так сказывалась махина над головой: не покидало чувство, будто оказался на подлодке, что легла на грунт на максимально допустимой глубине. Воздух, хоть и застоявшийся, пах теплом и кирпичной крошкой, но делать тут было абсолютно нечего.

– Пошли отсюда, – Макс шагнул к лестнице. Витька, до этого гремевший банками, помотал головой.

– Погоди, давай дверь проверим, мало ли что. Тут недалеко, я помню. Пошли.

Аккуратно поставил банки с мутным содержимым в ряд и двинул к арке, щелкнул зажигалкой. Макс догнал его, хотел вырвать зажигалку, но Витька ловко увернулся.

– Ты чего, газ же.