Черные Вороны8. На дне

– Это было в прошлой жизни, как ты сказал.

– У каждого преступления есть срок давности, свое ты совершила недавно, и отвечать тебе за него придется по всей строгости закона.

Вроде бы шутит, но взгляд стал серьёзным и совершенно непроницаемым.

– А закон – это ты?

– Верно. А закон для тебя – это я. Идем к гостям. Давай утолим их любопытство, и каждый сыграет свою роль.

Макс провел меня к столу и познакомил с гостями, я кивала и глупо улыбалась на комплименты. Я чувствовала себя беспомощной, особенно потому, что сейчас я всецело зависела от своего мужа, и только он поддерживал беседу. А я рассеянно смотрела на лица людей, так легко узнаваемых, ведь я видела их по телевизору, и не раз. За масками добродушных политиков и шоуменов прятались чудовища, бесчувственные монстры, люди, которые фигурировали в досье Данилы Петровича. Оказывается, у меня отменная память на лица.

Женщины бросали на меня любопытные взгляды. Я бы сказала – полные зависти. Они громко смеялись. Иногда задавали мне вопросы, и я отвечала, стараясь соответствовать их манере. Постепенно вечер превращался в пытку. С одной стороны Макс, с другой эти дамы, которые так и норовили застать меня врасплох самыми нелепыми вопросами.

Когда мужчины удалились в кабинет, а я осталась наедине с серпентарием, одна из змей, довольно известная певица, с самой очаровательной улыбкой спросила:

– Всегда удивлялась женщинам, которые связывали свою жизнь с настолько ослепительными и яркими мужчинами. Вы ведь ревнуете его к другим женщинам… более… крас… в смысле, более известными, например?

Ревновать? Я никогда не задумывалась об этом, пожалуй, я еще ни разу не испытывала подобное чувство. Но именно в этот момент что-то ощутимо кольнуло в груди при взгляде на эту блондинку с длинными ресницами и пышной грудью. Интересно, она себя имеет в виду? Он с ней спал?

– Зачем ревновать, если этот ослепительный и яркий мужчина выбрал именно меня?

Женщины переглянулись, и та, что спросила, засмеялась, а меня укололо еще сильнее и продолжило колоть. Теперь мне казалось, что у нее отвратительно надутый рот и волосы – белая мочалка. И как бы талантливо она не пела…

– Ну, милая моя, мужской выбор — это весьма относительный критерий. Иногда они женятся на одних, а спят с другими. Все знают, как Макс любит красивых женщин. Я бы с ума сходила от ревности.

– У вас такие богатые познания о выборе женатых мужчин. Вы уже были замужем или вас обычно выбирают для других целей?

Улыбка с ее лица мгновенно пропала. Ей не понравился мой ответ. Она не привыкла, чтобы с ней говорили таким тоном, но промолчала. Перевела разговор на другую тему, а я вдруг подумала о том, что, как жене Макса, мне позволено все – даже нахамить этой размалеванной дуре, знаменитой приме, и она проглотит. Так кто тогда мой муж в этом мире? Сколько власти он имеет? Ответ напрашивался сам собой – его власть безгранична. Потому что все они его боятся, и его, и всю нашу семью. Тот человек был прав.

Мужчины вернулись через несколько минут. Макс улыбался. Похоже, у него было чудесное настроение, в отличие от меня. Судя по всему, сделка состоялась.

– Ну как, продержалась в серпентарии? Какая из змей оказалась самой ядовитой?

– Та, с которой ты судя по всему в близком знакомстве.

– Не усложняй, – улыбка не сходила с его губ, – хотя это чертовски охренительно видеть, что ты уже ревнуешь. Судя по ее кислой физиономии, моя малышка дала сдачи? Тебе понравилось это чувство? Говорить все, что вздумается? Рядом со мной ты можешь делать абсолютно все.

– У тебя синдром бога?

– У меня синдром дьявола. С богом у нас отношения не сложились… Хотя, когда я смотрю на тебя, я каждый раз думаю, что в каком-то месте он просчитался и по ошибке послал мне тебя, а потом постоянно пытался забрать. Но я не отдал. Так что мы с ним враги.

У него удивительно получалось говорить какие-то невыносимо сумасшедшие вещи, от которых сильно колотилось сердце. Я вспомнила, как читала про Джакомо Казанову, кажется, он мог брать у моего мужа уроки по совращению. Только пусть не оттачивает свое мастерство на мне.

Мой муж на несколько минут отошел, а когда вернулся, заиграла музыка. Какая-то неожиданно медленная и знакомая. Я любила этого певца еще с детства, и он… он определенно знал об этом. Он словно доказывал мне, что знает обо мне все. И у меня по коже побежали мурашки… да, мне это нравилось, как и первые аккорды любимой композиции и настолько не подходящей именно моему мужу. Особенно после последних сказанных им слов о Боге… или наоборот.

Вниз по небесной лестнице

Обернувшись облаком опускался Бог.

Ты посадила деревце,

Я его от холода еле уберег.

(с) Валерий Меладзе. Я не могу без тебя.

Макс привлек меня к себе за локоть, заглядывая в глаза.

– Потанцуй со мной, малыш, – тяжелый взгляд синих глаз проник под кожу, отравляя ядом и пробуждая то ли ледяной холод, то ли пожар. Неужели просит, а не ставит перед фактом?