Чёрные зеркала (СИ)

Но для кое-кого это явно было важно. Я кожей ощущала огнеопасный взгляд Агнии. Она месяцами твердила, что Ван-се-Росса мне родня, но я отмахивалась. Потому что тогда сама ни о чем не подозревала. Но, разумеется, огневичка посчитала, я лгала ей в лицо. Как о многом другом. Об Ульрихе, ордене. Демоны! Может, между нами и не было никакой дружбы. Друзья делятся секретами. А я не делилась. Быть может, уже тогда не доверяла Агнии, чувствовала, что наша «история» скоро закончится.

Минут через десять мои нервы сдали.

— Хватит прожигать взглядом! Я не…

Фраза оборвалась на полуслове. Перед глазами замерцал бальный зал. Я одновременно видела и его, и берлогу. И орден, и толпу незнакомцев с метлами во главе с Габриэлой. Они легко миновали преграду мэтра Сонсбери. Даже убивать его не понадобилось.

— Ведьмы пришли, — прошептала я, потирая виски. — Урсул «показывает». Я не могу проникнуть в кота полностью. Из-за чужого тела. Способности притупляются.

Пришлось сесть на пол — спиной к стене. Не получалось заставить картинку исчезнуть, а Урсул отчаянно старался передать «послание», не догадываясь о затруднениях с моей стороны. Подумаешь, не то тело, он чувствовал мою сущность. Остальные продолжали работать, рискуя скоро попадать в обморок из-за кровопотери. Только Ульрих с тревогой поглядывал на меня, готовый в любой момент прийти на помощь.

В бальном зале творилось то еще веселье. Мэтр Сонсбери бушевал, попытался прогнать чужаков магией, но ведьмаки быстро поставили его на место. Огненная птица, что вылетела из рук мэтра рассыпалась в прах, а сам исполняющий обязанности директора влетел в кресло, из которого вылезли цепи. Габриэла подошла ближе и добавила маленькую деталь — кляп, дабы Сонсбери не мешал общению с учениками.

Она говорила и говорила. Уверенно, вселяя в сердца надежду. Обитатели Гвендарлин зачарованно смотрели на ведьм, пораженные особой энергией. Чудилось, от незваных гостей исходит свечение. Никто не пытался возражать или спорить. Темные и светлые маги хотели подчиняться. Разве что "фальшивки" хмурились, не обрадовавшись новостям. А полуцветы… Полуцветы бледнели. Габриэла ничего не скрывала, не прятала правду в красивую оболочку лжи и недосказанности. Предлагала им отправиться на заклание по собственной воле.

— Мы не знаем, что с вами случится. Известно лишь, что ваша искаженная сила неким загадочным образом способна излечить Гвендарлин. Вы вправе отказаться. Но тогда мы все здесь умрем. Путь, которым мы пришли, работает в одну сторону. Можно войти, но нельзя выйти. Вас всегда называли неправильными, но, может, ваша особенность — не проклятье, а дар. Вдруг вы все — избранные и начали рождаться ради этого самого момента. Ну, кто готов исполнить предназначение?

Первой вышла Милли. Бывшая участница ордена ни за что бы не отказалась, даже если б точно знала, что обречена. За ней последовала пара первогодок с раскрасневшимися от волнения щеками. А потом потянулись и остальные. Даже Ада и тот огневик, что пытался поджечь Урсула. И даже Шем. Я не понимала, что на них нашло. Это влияние истинных ведьм? Или дело в словах Габриэлы? Полуцветов впервые назвали не отверженными, не сломанными ублюдками, а избранными. Им отвели особую роль — вылечить Гвендарлин. Им, а не полноценным.

Мне не верилось, но факт оставался фактом. Мои бывшие собраться шли за ведьмами.

— Они согласились. Все, — поведала я ордену и посмотрела на Агнию с Лианом. — Вам тоже пора. Идите в лунную башню. К остальным.

Агния попыталась скривиться, но Лиан, как и в бальном зале, взял ее за руку.

— Это наша судьба. Никто не отказался. А они, в отличие от нас с тобой, не защитники.

Огневичка вздохнула и смирилась с неизбежным, но проходя мимо меня, бросила:

— Чем бы всё сегодня не закончилось, я не перестану на тебя злиться. Ты лгунья, Лилит.

— Злись, — разрешила я. — У каждой из нас своя правда, но я не забуду, что ты спасла мне жизнь.

Они ушли, а мы продолжили работу. Рашель шатало. Остальные держались. Писали с остервенением. Но я чувствовала, духу этого мало. Ему будет мало, даже если мы все истечем кровью до последней капли. Мы затыкали дыры в тонущей лодке, но она всё равно медленно, но верно погружалась на дно.

— Интересно, можно ли вылечить сердце, если зеркала разбиты? — спросил Брайс. Вряд ли ради самого вопроса. Жаждал нарушить тишину.

Я громко хлопнула себя по лбу. «Непопулярные легенды»! Страница начала теплеть еще в спальне, а с тех пор прошло часа два!

О, да! Очередная история проявилась, вытекла на белый лист черными чернилами.

— Дорогой друг, — прочитала я вслух под нервными взглядами остальных. — Настало время рассказать о зеркалах-близнецах. Они — разум Гвендарлин. Без них замок не сможет существовать. Если зеркала разобьются, их возможно вылечить. Но сделать это нужно в течение пяти часов, иначе будет поздно. Увы, придется принести жертву. Мага или магиню. Живое тепло подлатает черное стекло. Плохой способ. Но иного не существует…

Я замолчала потрясенная. Гвендарлин требует убийства? Точнее, самоубийства?

— Что дальше? — спросила Юмми.