Черный человек. Книга 1

Драккар летел уже над полярным районом Нептуна, постепенно приближаясь к Большому темному пятну — гигантскому штормовому завихрению размером с земной шар. Синий свет в рубке сгустился; казалось, аппарат движется в толще воды, освещенной сверху. Такой цвет объяснялся наличием в атмосфере планеты молекулярного метана. Появились легкие перистые облака из замерзшего метана, тени от которых были видны на глубинах до ста километров в нижних слоях газовой оболочки. Более темные струи и вихри, движущиеся со скоростью до семисот километров в час, обозначили мощные струйные течения в атмосфере гиганта, а волокна и завихрения всех оттенков голубого цвета — струи мелких ледяных кристаллов метано-водяной смеси — служили границей температурного перепада: выше проходила область с температурой минус двести двадцать градусов по Цельсию, ниже — с температурой минус сто девяносто. Где-то там, в синей бездне, на глубине двух тысяч километров лежала еще одна граница температурного перепада, ниже которой температура скачком возрастала до минус ста пятидесяти градусов. Эти границы, отделяющие слой от слоя, были и генераторами ветров, охватывающих всю планету.

Драккар, волоча за собой горошину тени, наплыл на край зловещего темно-фиолетового пятна, вблизи не такого четкого, как издали, но тем не менее пугающе геометричного, будто сделанного искусственно во взбаламученной атмосфере Нептуна. С этой высоты движение вихря уже становилось заметным, и Ромашин внезапно прочувствовал волнение; не страх — возбуждение перед броском в неизвестность и трепет от мысли — какого масштаба явление им предстояло преодолеть.

— Интересно, черт возьми, — проговорил он. — Почему Вершители выбрали местом установки орилоуна именно Нептун?

— Не только Нептун, — отозвался молчавший доселе Железовский. — Но и Землю, и, наверное, Марс, и Венеру, и другие планеты. Солнечная система — уникальное явление в Галактике, где жизнь могла появиться на любой из планет; я имею в виду разумную жизнь. Есть гипотеза, что орилоуны устанавливались везде, где мог зародиться разум. А так как система орилоунского метро создавалась не только для самих Вершителей, но и для «черных людей», а может, и еще для кого-то, кого мы не знаем, то на каждом объекте с орилоунскими Хранителями Пути должны сидеть и маатане. Кстати, вы знаете, что перед финальными событиями в «серой дыре» в Системе был замечен маатанский транспорт?

— Не шутите? — ответил озадаченный Ромашин. — Каким-то образом это событие прошло мимо меня.

— Он посетил Юпитер, Сатурн и Нептун.

— Наделал тут шуму, — рассмеялся пилот. — Разогнал зондовиков над этой дыркой, — Хузангай имел в виду Большое пятно, — нырнул в эпицентр, через два часа вынырнул обратно и ушел на «струну». Что он там делал — одному богу известно.

Не только ему одному, подумал Ромашин и цокнул языком — на него вдруг снизошло озарение.

— Аристарх, а ведь это косвенное подтверждение правильности вашего расчета!

— Знаю, — равнодушно сказал математик.

— Как вы думаете, зачем маатанам понадобился этот орилоун? Вернее, орилоуны в Солнечной системе?

— Скорее всего они забрали отсюда последних наблюдателей. Это значит, что все посещенные орилоуны мертвы и не способны быть Хранителями Пути, то есть станциями метро.

— А это, в свою очередь, означает, что Шаламов ушел из Системы другим путем.

Железовский промолчал.

«Индевор» завис на грани света и тьмы, колеблясь, нырять ему в черноту или не нырять.

— Программа введена, — весело предупредил пилот. — Вы готовы? Начинаем спуск. Вы знаете, как прозвали этот район Нептуна? Big black sport[82]. Но если у меня есть фарт, а он у меня имеется, — пролезем!

— И все же мы должны проверить этот след, — пробормотал Ромашин, понимая, что довод неубедителен и идти вниз, на дно Большого темного пятна, где стоял когда-то последний мертвый орилоун, нет смысла..

— Мне говорили про вас, что вы флибустьер, Игнат, — рассмеялся вдруг Железовский, гулкий бас его заполнил, казалось, весь драккар. — Неужто дрогнули? Шаламов мог уйти и отсюда, пробился же он сквозь мертвого орилоуна на Землю, так что проверять след надо до конца. Ответьте только на один вопрос: какова истинная цель вашего поиска? Зачем вы ищете Даниила?

Ромашин не ждал такого вопроса и ответил не сразу.

— Я ищу Шаламова с надеждой на его… возвращение. Я в долгу перед ним, и совесть моя неспокойна. Его надо вернуть и вылечить.

— Вы верите, что он излечим?

— Пожалуй… больше да, чем нет. А еще я верю Мальгину. Он единственный, кто поможет Даниилу вернуть человеческое «я».

Железовский хмыкнул.

— Мальгин? Что ж, может быть. Но у меня другое предложение: что, если попросить самих Вершителей вылечить Шаламова? А заодно и Лондона.

Ромашин не сразу нашелся, что ответить, он был огорошен.

— Ну вы и авантюрист!.. — проговорил он наконец. — Похлеще меня! Представляете, какая это задача?

— Мало того, я рассчитал варианты их поиска. Вернемся — обсудим.