Черный человек. Книга 2

— Идея настолько сумасшедшая, что требует разработки. Майкл прав, за вами начали охотиться, точнее, за вашими «черными кладами», и это достаточно серьезно. Надеюсь, вы примете информацию к сведению. И вот еще момент: мы выявили многих участников нападения на вас и принимаем меры к розыску остальных, так вот просьба — не вмешивайтесь, пожалуйста, в расследование. Я знаю, вы сильный и решительный человек, способный постоять за себя в любых обстоятельствах, но… не берите на себя функции сыщика, а тем более правосудия. Договорились?

— Постараюсь, — буркнул Мальгин.

— Вот и славно. Всего доброго.

Столбов откланялся.

Клим кругами походил по комнате, убрал «стаканы» на место, полюбовался звездным провалом в глубине «магической сферы» и вдруг почувствовал специфический толчок в голову: кто-то издалека позвал его в пси-диапазоне. Мальгин сосредоточился, голова его как бы превратилась в поток света, пронзила громадную черную бездну — разъединяющее его и реципиента пространство — и встретила другой луч света, в результате чего образовалось переливчатое облако; взаимопроникновение было мгновенным и создало уже другой ряд иллюзий и эмоций, вылепивших узнаваемый пси-образ Аристарха Железовского. А главное, что контакт на сей раз был почти безболезненным, лишь заложило уши, как при выстреле.

В мерцающем облаке двух соединившихся сфер сознания вспыхнула связь слов:

— Ты хорошо меня слышишь, мастер?

— Слышу, — отозвался Мальгин, наблюдая, как его слова-мысли повисают в облаке желтыми угольками и растворяются в нем. — Кажется, я научился держать парасвязь.

— Тебе случайно не звонил только что Лондон?

— Звонил. А ты откуда знаешь?

Облако заколыхалось, и Клим ощутил-воспринял довольный смех Аристарха.

— Я разгадал его мудреный способ кодировки «спрута». Если свободен, дуй в Нижний Новгород, седьмой бункер метро, я встречу. Ромашин будет тоже, поговорим, и я кое-что покажу.

Облако рассыпалось фонтаном искр, голова Мальгина втянулась лучом обратно и встала на место. Весь пси-контакт длился две секунды.

— Растешь, — поздравил Харитон.

— Весь вопрос — куда, — рассеянно сказал Мальгин в ответ.

Перед уходом из дома он не удержался и еще раз поел: это был уже третий завтрак за сегодняшнее утро. Единственное, что продолжало волновать хирурга после всех разговоров и встреч, — чье лицо он увидел в «магической сфере», после чего взбунтовался сидящий внутри «черный человек»? Не свое, конечно, как не без остроумия предположил советчик, но и никого из друзей и близких, в том числе не Шаламова, не Купавы, не отца.

— Отец! — пробормотал Мальгин со стыдом. Он забыл о нем! И о дочери. Не слишком ли ранний склероз, мастер? Или что похуже? Он набрал номер. Отец подошел к видео почти сразу.

— А-а, это ты…

Выглядел Мальгин-старший как всегда, но по едва уловимым признакам Клим определил, что тот не в настроении.

— Извини, па, замотался совсем, появились кое-какие проблемы. Как ты?

— А что со мной сделается? Нормально.

— К тебе никто не заходил, не звонил?

— Федор звонил, Ксения, соседи, больше никто.

«Ну, «потомок» великого композитора! — подумал Мальгин о Шумане, — найду — уши надеру!»

— Как Дарья?

— А никак, — отрезал старик. — Купава забрала ее… вчера вечером. Примчалась с отрядом молодых клевретов, совершенно не умеющих себя вести, надерзила и забрала.

— Так. — Мальгин сел. — Вчера, говоришь? А дома не появлялась. Куда она ее хотела поместить, не сообщила? Не у матери Дана?

— Не знаю, разбирайся сам. Жалко мне вас, недотеп, да своего ума не вложишь.

Виом опустел. Оторопевший Мальгин молча смотрел на световую вуаль, все еще видя перед собой хмурое лицо отца. И вдруг вспомнил, что сегодня двенадцатое ноября — день поминовения матери. Отец ждал его, а он не сказал ему ни слова!

В душе зашевелились досада и беспокойство, но индикатор тревоги не сработал, голова была занята другими мыслями, а еще Клим не знал, пока не догадывался, что многие черты «черного человека» просочились в сферу сознания и тихо, исподволь, начали влиять на поступки, ценностные ориентировки, размывая моральные стандарты и характер.

— Не сердись, батя, — проговорил Мальгин, заканчивая разговор с самим собой. — Ничего страшного не произошло, я еще приеду, и мы посидим за столом, помянем маму.

С Купавой хирург решил разобраться позже, после встречи с друзьями, хотя и не знал, где ее искать. Но снова сработал некий странный переключатель, перебросивший поток размышлений в иное русло и отвлекший внимание от Купавы. И от тех, кто был с ней рядом, втягивая ее в свои дела.

В Нижнем Новгороде шел снег. Он успел устлать землю довольно толстым пушистым слоем, укрыл кусты и деревья, замаскировал ручьи и озера, превратил пейзажи в старинный черно-белый фотоснимок. Дома центральной части города вырастали из белой пелены как призраки, миражи далекого, неизвестного мира.