Черный дневник. Книга первая (СИ)

— Да, — шепнула она, опустив глаза, — крайние…

— Я видел твой взгляд, — сказал я, — мне жаль, что пришлось его убить, но это единственный хороший вариант.

— Но как же его жена? — повторила она вопрос.

— Мертва.

— Тоже ты?

— Нет, это её возлюбленный… — открестился я.

Валет молча смотрел на нас, потом всё же спросил, не вытерпев:

— Вы знали его?

— Мельком, — ответила Илис, — просто пьяница, который бил жену.

— Там немного сложнее, — добавил я, — но все это не имеет никакого значения. Давайте ложится спать, все устали.

— Мы даже не притронулись к еде, — укорил Валет.

— Как и к вину, — согласился я, — но оставим это до лучших времен.

Впервые за долгое время я, вопреки ожиданиям, провалился в глубокий сон легко и быстро, будто неделю не спал, но когда проснулся, чувствовал себя разбитым. Валет уже встал, спит только Илис, бедняжке многое пришлось пережить в нашей дурной компании. Нет, ну что за жизнь? В том мире, не высыпался из-за работы, в этом опять встаю ни свет ни зоря… Или это я такой идиот?

Мы быстро собрали на стол, пока Илис не проснулась, решили удивить своими кулинарными способностями. Коршун заскочил проверить готовность, топает как носорог, Илис вынырнула из сна, как филин испуганно захлопав большими глазами. Валет успокоил:

— Не волнуйся, просто эта птичка не умеет парить тихо…

— Есть и другая, еще противнее, та летать вообще не может, — скривился я, вспоминая Грифа.

Глава 11

Удивительно, я видел Альнара вживую лишь однажды, и то, что называется, сквозь дыру в заборе, но могу поклясться, что знаю его едва ли не лучше, чем самые близкие друзья. Не удивительно, скажете вы, у тебя же есть дневник. И будете, несомненно, правы. Только вернее будет сказать — у Дневника есть я.

Не хочу показаться хвастуном… разве что слегка, но мои труды не проходят даром. Возможно, я узнаю что-то про Альнара, кажется, есть зацепка. Если бы кто-нибудь спросил меня, зачем ты это делаешь, друг? Я бы честно ответил — не знаю, мне смутно кажется это важным. С другой стороны, а чем еще заняться в месте, где больше ничего нет?

Она пряталась гораздо лучше ребят, и сейчас притаившись за полуразвалившейся кирпичной стеной старого дома, она ждала. Лагир — достойный соперник. Каждый раз, когда водит он, её сердце особенно трепещет, потому что, закончив считать, он открывает глаза и просто смотрит на здание, а потом, будто мысленно представляя, куда бы пошел Сафир, а куда она, следует к цели. Он идет бесшумно, не оглядывается лишний раз. Они пытались уличить его в жульничестве и стали завязывать глаза, но он все равно находит их слишком быстро.

— Бу, — сказали над головой.

Девочка вздрогнула, поймав взгляд смеющихся глаз светло-русого паренька прямо над ней.

— Как ты это делаешь? — засмеялась она.

— Тут сверху балка, я зацепился ногами, что бы тебя удивить, — отозвался Лагир, аккуратно изворачиваясь, чтобы не упасть в финале своей выходки.

Из-за стены вышел Сафир, сказал с ехидством:

— Выпендрёжник.

— Ты просто завидуешь, — хмыкнул Лагир.

— Лазаешь как макака, чему тут завидовать?

— Ладно вам, мальчики, — сказала Эльмина, взяв обоих друзей под руки, — лучше помогите мне, я тоже хочу подняться наверх.

Сафир ответил за обоих, как делал всегда, когда дело казалось ему чересчур серьезным, чтобы делегировать полномочия:

— Нет, Эльмина, если этот шимпанзун навернется — ничего с ним не станет. А ты можешь пораниться.

— Ну, вы же будете рядом? — улыбнулась она.

— Конечно, — сразу отозвался Лагир.

Сафир сделал непроницаемое лицо, мол, я вас даже слушать не стану. Эльмина звонко чмокнула его в щеку, сказала счастливо:

— Я знала, что ты не будешь против.

Сафир от неожиданности схватился за щеку, а Лагир сразу цапнул подругу за руку:

— Пойдем, я помогу залезть.

Дом стоял на краю деревни, там, куда народ почти не ходит. Тайком от взрослых ребята были заняты там до позднего вечера, будь то играми или веселой беседой.

Лагир был свободен почти всегда, с тех пор как стал жить один, поэтому с Эльминой проводил особенно много времени, но без друга они туда не ходили. Сафир освобождался, когда все дела дома были закончены. Как третий сын в семье он принял на себя почти всю работу по дому, что устраивало как его родителей, так и старших братьев. Если к первому ребенку они готовились, то на третьего сил, видимо, уже не осталось.