Черный дождь 2

Задание «Вечный голод» выполнено!

Репутация с Матерью Муравьев повышена.

Хинтер может слышать вас.

Бледнецы дернулись, уронили меня и заозирались по сторонам. Несколько из них уже лежали в скрюченных позах, держась за шеи, в лужах белой слизи.

— Не смот–т–три, — прозвучал тихий рык рядом с моей головой.

Я закрыл глаза. Вокруг зашелестели мягкие шаги, чередующиеся со звуками падающих тел. На заднем фоне был слышен тихий гул собравшейся около Ямы толпы. Выждав для верности пару минут, я сел. Прислушался. Вокруг все затихло. Во всем теле чувствовалась слабость.

Энергия 7/86

Я сидел с закрытыми глазами и чувствовал, как восстанавливается энергия.

— Это невкусная еда, дукс, — раздался тихий рык у меня за спиной. — Это мер–р–рзость. Этого я даже у себя дома не ем.

— Сам говорил, что голодный, что под руку подвернулось, то и предложил.

Сильные пальцы сжали мое плечо, но тут же отпустили.

— Это плохая еда! Нужно больше хор–р–рошей еды. Сочной еды.

Я открыл глаза. Десяток мертвых белых тел лежало вокруг, в самых живописных позах. Обернулся. Только трупы. Хинтер ушел. Черные глаза убитых бледнецов смотрели еще более жутко и испуганно. Я встал. Назад на фабрику и на выход? Ладно, погляжу, что происходит на площади, и отбой, хватит мне приключений на сегодня.

* * *

Проходя сквозь роботов, я быстро восстановил свои силы. На помосте стоял толстенький хозяин магазина, у которого я покупал ботинки.

— Добрый Ключ мертв! Нам нужен новый лидер! — сверкая глазами, вещал он. — Нам нужен мазут! Кто, если не я, сможет наладить жизнь в нашем городе?! Вы все меня знаете!

— Как раз знаем! — раздался крик из железной толпы. На помост влез Рохля. — Добрый Ключ навсегда жив в наших сердцах! И его последней волей было назначить меня управляющим фабрикой. Слушайте меня, и за два… нет, за три дня я смогу наладить работу фабрики… За четыре дня… Но этот, — он указал на лавочника, — нас быстро разберет на запчасти и продаст Золотому Когтю. Его интересуют только деньги! Мы все его прекрасно знаем!

— А вот и не знаете! — выкрикнул возмущенный торговец.

— А вот и знаем!

— А вот и нет! — возмутился низенький лавочник и вцепился Рохле в ногу, пытаясь спихнуть его с помоста. — Нам нужен мазут. Нам надо кормить Капельку. А что ты? Ты ее в глаза не видел! А я ее сам сколько раз кормил?! Два раза кормил! А ты нет. Нам нужна Лотерея!

— Вот тебя и кинем в Яму!

— Лотерея! — взревела толпа. — Капелька!

— У нас еще остались дезертиры. Много. Давайте отдадим их Капельке! — прокричал торговец, не прекращая своих попыток вытолкать более рослого противника с помоста.

— Дезертиры! — подтвердила толпа.

— Я управляющий! — завопил Рохля.

— Мазут! — крикнул кто–то из толпы, и все наперебой закричали: — Ма–зут! Ма–зут!

— И уголь! У меня еще есть мешок угля! — заверещал лавочник.

— Похоже он уже отсюда смылся, — услышал я сзади знакомый голос.

Бомбер в сопровождении троих бойцов, внимательно озираясь по сторонам, шел в толпе.

— Никогда не надо недооценивать предсказуемость глупости, — сказал один из Красных Котов, расталкивая скандирующих автоматонов. — Мне кажется, он еще тут, да и Зоя так посчитала. Сказала, семьдесят процентов вероятность того, что он всё еще в городе.

— Да что твоя Зоя…

— Слушай, Бомбер, кто сказал, что Пароволк может быть тут? Кто рассчитал путь его дирижабля? Она. Вот то–то. Поэтому она аналитик в штабе, а мы с тобой бегаем ножками, куда пошлют.

Я оглянулся и пошел за Котами, беззастенчиво слушая их разговор.

— Даже если Серого не найдем, ты посмотри, что в городе творится. Это же начало сценария по смене власти. Что–то произошло, старой власти в городе нет. Если мы подсуетимся, решим текущие проблемы города, поднимем нашу репутацию и пообещаем защиту, мы вполне можем заявить права на эту дыру. Пристрелим самых упертых, и весь город отойдет нам. Дела у нас сейчас идут неважно, а это хороший шанс их наладить. Может попробуем? А, Бомбер?

— Да тихо ты. Я уже написал Крону, чтобы срочно двигал сюда. Главное, чтоб другие гильдии об этом не прознали раньше времени. А то будет нам город, ага.

Коты остановились напротив помоста, с презрением глядя на то, как роботы–ораторы ожесточенно боролись у всех на виду. Во все стороны летели искры и струи пара, был слышен жуткий скрежет. Лавочник пытался откусить железную руку Рохли. Толпа улюлюкала.