Черный Дракон

— Спокойно, солнышко, — он ухмыляется, будто не в его лицо сейчас нацелена стрела, и Ричард ловит себя на мысли, что, похоже, нынешнее положение наемника напрягает его куда сильнее, чем самого Блеза. — Ты ведь хотела доказательств?

Она громко сопит, широко раздувая ноздри, прежде чем неохотно кивнуть:

— Без резких движений. Чтобы я все видела.

Он неторопливо стягивает перчатку с правой руки и поднимает ее вверх, демонстрируя тыльную сторону ладони.

— Настоящая? — девица недоверчиво щурится.

— А я похожу на человека, по собственной воле набившего рабское клеймо?

— Сиськи Тары! Я бы и сам не поверил, что это ты, Бел, выглядишь старше моей бабки, мир ее праху.

Словно из ниоткуда возникший самодовольно ухмыляющийся мужчина может быть лишь одним человеком. И все же он меньше всего походит на то, как Ричард представлял себе главаря траносских карманников, скрывающегося в подобном месте. Его щегольский зеленый камзол щедро расшит золотой нитью, короткие черные волосы аккуратно зализаны назад, а широко улыбающееся лицо гладко выбрито, не считая тонкой полоски усов. Выглядит он будто типичный теллонец, с помощью собственной изворотливости поднявшийся настолько, чтобы заслужить подданство империи и приходящую вместе с ним обманчиво почетную фамилию Дитрих, которая, вопреки задумывавшемуся, у собеседников отвращение вызывала в большей степени, нежели уважение. Речь у него, впрочем, правильная, без тени характерного акцента, что оказывается особенно заметно после длительного общения с Блезом, каждой своей фразой будто специально издевающимся над слухом собеседника.

— Если она, как и положено шлюхе, померла до тридцати — сочту за комплимент, — меж тем не моргнув отбивает Адан.

Рыжая девочка в растерянности переводит взгляд с них на все еще нацеленный на наемника самострел и переминается с ноги на ногу. На какое-то мгновение возникшее на лице Гидеона выражение заставляет Ричарда напрячься еще больше чем прежде, но в следующую секунду тот вдруг заливается смехом и с силой хлопает Блеза по плечу:

— Я и не думал, что буду скучать по твоей мерзкой ухмылке, картавый ублюдок!

Уголки губ наемника приподнимаются, но даже в теплом свете огня, сглаживающем острые черты его лица, в жутковатых глазах не прибавляется и капли тепла.

— Бри, — тем временем продолжает Гидеон, — убери эту штуку, будь добра, — девчонка спохватывается и спешно опускает оружие. — Молодец. Так что же привело тебя в Транос на этот раз, позволь узнать?

— Не строй из себя идиота.

Мужчина хмыкает и наконец, будто только заметив, без какого-либо стеснения обводит Ричарда оценивающим взглядом, прежде чем вновь заговорить:

— Представить себе не могу, сколько он тебе платит, раз ты в одиночку разгуливаешь по Траносу днем — продай я свою семью в рабство до седьмого колена, и то бы столько не выручил!

— Не жалуюсь. Впрочем, — Блез нарочито медленно одного за другим оглядывает трех собравшихся карманников, — я здесь из-за них. Он, — наемник кивает на Ричарда, — может и выглядит как тепличный цветочек, и обокрасть его не попытался бы разве что полный идиот, но так уж вышло, что он со мной, и кому-то из вас придется все вернуть. Если он не хочет поговорить со мной уже по другому... И без арбалета.

Бри, на которой останавливается его взгляд, с вызовом вскидывает голову:

— Ты хоть представляешь сколько нас в городе? И что, из всех именно я?

— Выходит, так.

— Вы двое, — Гидеон оборачивается к оставшимся карманникам, — вздрисните отсюда, — дождавшись, пока они спешно исчезнут в одном из коридоров, он разводит руками: — Ну что я за хозяин, если держу всех на пороге?..

— Херовый, — обрывает его Блез и, не дожидаясь приглашения, направляется к двери, из-за которой главарь карманников прежде и появился.

***

Помещение, в котором они оказываются, напоминает нищету и разруху верхнего мира, как небо землю. В какой-то момент, в окружении дорогих картин и гобеленов, книжных шкафов и украшенных резьбой сундуков, камина и увенчанного двумя золотыми подсвечниками стола, бедность прямо над их головами кажется Ричарду призрачным видением.

И все же, проходить вглубь комнаты он не рискует, предпочитая с почтительного расстояния наблюдать за происходящим, целиком и полностью отдавая ведение переговоров в руки Блезу. Все происходящее в этом месте кажется ему слишком неестественным и совершенно точно неправильным поворотом на пути к величайшему подвигу. Еще пару дней назад само путешествие с эксцентричным наемным убийцей казалось ему величайшей возможной уступкой, теперь же он будто по собственной воле влезает в змеиное гнездо, все глубже и глубже. Блез же, напротив, судя по поведению, чувствует себя спокойно и расслабленно. Устроившись в кресле и без смущения закинув ноги на письменный стол, он теперь молча играет с сидящим напротив хозяином в гляделки. Ричарду же остается лишь ждать, пока одному из них все же надоест этот глупый наигранный фарс. Первым сдается Гидеон:

— Вина?

— Валяй.