Черный дуэт

Кейн отпил еще немного из своего бокала.

Достаточно, подумал он, потому что, кажется, мне немного ударило в голову. Он посмотрел на Эрни, взгляды их встретились. Гелвада заулыбался и помахал рукой. Кейн улыбнулся ему в ответ, опустил бокал на поднос и направился в другой конец комнаты по направлению к желтой тахте. Он слегка пошатывался. Мистер Хэллард и миссис Моринс сидели уже гораздо ближе друг к другу, чем раньше. Откинувшись слегка назад, она смотрела на приближающегося Кейна, полуоткрыв яркий рот. Кейн остановился прямо перед ними.

— Привет, Джек, — сказал Гелвада, — рад тебя видеть, знаешь почему? — Он небрежно развалился на тахте и в голосе его прозвучала насмешка.

— Миссис Моринс, это мой друг, Джек Синглтон. Мой большой друг. — Голос его опять зазвучал насмешливо, — миссис Хильда Моринс, норвежка, чудесное, очаровательное существо.

Кейн поклонился и сказал:

— Миссис Моринс, мне кажется, что вам очень везет и не везет в одно и то же время.

— Пожалуйста, мистер Синглтон, объясните!

Как только она произнесла первые слова, Кейн понял, что чуть ли не самое прекрасное в ней, это голос. Низкий, чуть хрипловатый, очень глубокий — его хотелось слушать и слушать. Она хорошо говорила по-английски, с легким акцентом, от которого ее речь делалась еще привлекательнее.

— Пожалуйста, — ответил Кейн, — это просто. Любой женщине, которая так хорошо выглядит, умеет одеваться и говорить, обязательно везет, что ж относительно невезения, то это явление временное. Любой женщине, которой приходится беседовать с Пьером, не везет.

Она засмеялась глубоким грудным смехом.

— Скажите, почему?

— Пьер, это один из тех… дешевых бельгийцев, — Кейн усмехнулся, — вы понимаете? Он думает, что он неотразим, что женщина ради него пойдет на все. А это не всякой женщине приятно. Только такая женщина, как вы, может его раскусить!

Гелвада откинулся на тахту и разразился смехом. Кейн заметил, что при этом он сжал руку миссис Моринс и это не было ей неприятно.

— Вы помните, Хильда, я сказал, что рад видеть его сегодня. А почему? Мне хотелось посмотреть, как он злится. Он, конечно, мог прийти пораньше, но опоздал и попал к шапочному разбору, и все потому, что он глуп. А я умная пташка. Я — ранняя пташка. Я прибыл раньше и сделал то, что, может быть, хотел сделать мой уважаемый друг, — Гелвада понизил голос до шепота. — Я скажу вам, глупый, примитивный бельгиец нашел, выбрал из всех женщин ту, с которой приятно разговаривать, а потом приходит очень тонкий англичанин, такой, как мой Джек, к обнаруживает, что не осталось ни одной женщины, с которой стоило бы поговорить. Тогда он делает то, что сейчас — выпивает лишнее.

— Перестаньте, вы оба — неисправимые притворщики, — улыбнулась миссис Моринс, — притворяетесь, будто вечно ссоритесь.

— Совсем наоборот, миссис Моринс, — сказал Кейн, — мы вовсе не притворяемся. Просто мы большую часть времени проводим в ссорах, я уже не помню, когда мы разговаривали друг с другом нормально.

— И причина ваших ссор, конечно, женщины? — спросила она. Ее глаза были, как два аметиста.

— Ссоримся не мы, — смеялся Гелвада, — ссорится он. Мне нет нужды ссориться, Хильда, потому что женщины все равно предпочитают говорить со мной и совсем не хотят замечать его.

— Это несправедливо, Пьер.

Кейн отметил, что они уже Пьер и Хильда. Эрни многого добился. Ему хотелось знать, играет ли она сейчас, в данную минуту, свою обычную роль или отключилась и решила сегодня просто отдохнуть, как все люди.

Она продолжала:

— Я абсолютно уверена, что хочу поговорить с мистером Синглтоном о самых разных вещах.

— Не получится о разных, — хихикнул Гелвада, — он ни о чем, кроме своих танков, и рассказать-то не сумеет.

— Так вы делаете танки, мистер Синглтон! — воскликнула она. — Я вас прошу говорить о своих танках до тех пор, пока моя прекрасная страна не станет свободной от этих проклятых немцев.

— Вот так, Пьер! — сказал Кейн. — Моя взяла. Пусть я не умею хорошо болтать языком, зато я хорошо делаю свое дело. Один — ноль.

— Не сердитесь на него, мистер Синглтон, — продолжала миссис Моринс. — Пьер — один из тех приятных мужчин, с которыми можно болтать, но не больше…

Она бросила на Гелваду мимолетный взгляд. Гелвада сказал:

— Я скромен, я и не рассчитываю на большее, чем на простой, приятный разговор с дамой.

Кейн изменил тон и сказал грубо:

— Ты что-то слишком много о себе думаешь, а Пьер? Считаешь себя великим покорителем женщин?

— Не надо так говорить, Джек! — обиженно протянул Гелвада.

— Ладно, — сказал Кейн, — пойду выпью еще бренди.

— Очень правильная мысль, — сказал Гелвада, — заходи к нам как-нибудь. — Он подмигнул миссис Моринс.

Кейн повернулся и пошел через всю комнату к передней. В прихожей было пусто. Заглянув в раздевалку, он увидел Виттерия, склонившегося над пустыми бутылками.

— Виттерия, — негромко окликнул его Кейн, — пожалуй, сейчас, как никогда, мне хотелось бы выпить вина, которое, по словам миссис Джин, припрятано у вас.

Виттерия улыбнулся.

Славный старикан, решил Кейн.